Поиск

Жертва на иконостас

Для перевода пожертвований отсканируйте в приложении Сбербанка

Пожертвование на иконостас

Жертва на храм

Для перевода пожертвований отсканируйте в приложении Сбербанка

На уставную деятельность

Мы ВКонтакте

Изображение 052_1014x1352

Бодрое вступление

Молча, как большая рыба подкатил к зеленой храмовой калитке автобус. Попался! Дети и родители гурьбой забрались в его холодное нутро и замерли в ожидании поездки.  Решили немного помедлить, ради  задерживающихся. И они не преминули себя ждать! На горизонте  замаячили две семенящие фигурки. Одна лыжа торчала, словно древко от потерянного в спешке знамени. Какая отрада для души, что тебя, взмокшего, потерянного, не чаявшего уже благополучного исхода, не только сообща дождутся, но еще и дружественно поприветствуют и приободрят!

Так все и случилось. Как же иначе? Мы собрались не шутки шутить в парке развлечений, а отправлялись в древнее село Никульчино, к истокам жизни людей русских на земле Вятской. Наконец автобус тронулся с места и за окошком замелькали знакомые дома, «улицы, фонари, аптеки», мост через оледеневшую реку, кладбище, бензоколонки, магазины, машины, долгожданный поворот на Никульчино.

Изображение 003_1352x1014 

Граница между большим миром и историческим

Трасса неожиданно закончилась и автобус, словно в огромный сугроб, нырнул в небольшой еловый лесок от пят до макушки запорошенный снегом. Снег, казался девственно чистым и белым,  на язык просился. Нет, не случайно, промыслом Божиим, Никульчино отделено от большого технологичного мира нейтральной лесной полосой. Автобус фыркает, натужено скворчит коробкой передач, мягко переваливается на многочисленных поворотах. Едет почти пешком. Есть время вспомнить, подумать о былом, давно минувшем.

В XII веке новгородцы искали и нашли землю, где не было князей и междоусобиц, поборов в казну и мелкой зависимости от начальственной длани. В этом медвежьем углу, среди непроходимых лесов для регулярных княжеских войск, они обрели свою Землю Обетованную. Небесная манна глубоких сугробов широким покровом охраняла ее от властительных взоров и чаяний. Казалось, что можно заново переписать историю, начать страницу летописи с голубиной песни, устроить земной мир на образцах подлинной Евангельской правды и милости. Пришлые русские люди  не были наивными мечтателями, как не были ими первые апостолы «вся концы земли просветившие». Они были воинами, хозяйственниками, земледельцами, ремесленниками. Но кроме всего прочего, они еще были – христианами. Кто осудит или посмеется над ними за искреннее желание на новом месте социальное бытие-житие построить на «камне веры», на истине Христовой, в максимальной степени приблизить его к идеалам общественной справедливости и добросердечия? Бог, как говорится, «и намерение целует».

В XII веке новгородцы искали и нашли землю, где не было князей и междоусобиц, поборов в казну и мелкой зависимости от начальственной длани. В этом медвежьем углу, среди непроходимых лесов для регулярных княжеских войск, они обрели свою Землю Обетованную. Небесная манна глубоких сугробов широким покровом охраняла ее от властительных взоров и чаяний. Казалось, что можно заново переписать историю, начать страницу летописи с голубиной песни, устроить земной мир на образцах подлинной Евангельской правды и милости. Пришлые русские люди  не были наивными мечтателями, как не были ими первые апостолы «вся концы земли просветившие». Они были воинами, хозяйственниками, земледельцами, ремесленниками. Но кроме всего прочего, они еще были – христианами. Кто осудит или посмеется над ними за искреннее желание на новом месте социальное бытие-житие построить на «камне веры», на истине Христовой, в максимальной степени приблизить его к идеалам общественной справедливости и добросердечия? Бог, как говорится, «и намерение целует».

Вид Никульчино 

 
Однако, путь к этому Евангельскому новоустроению начался с кровопролитной битвы. Невозможно не увидеть в этом нравственного противоречия. Летом в 1181 году новгородцы штурмом взяли Болванский, то есть наполненный языческими идолами, культовый городок Вотяков и основали Никулицыно городище, «райскую» республику. В общем, в  «мире сем скорбны будете», не успел раскрыться первоцвет новожития, а он уж обагрился кровью и порыжел. Храм утвердили немедленно в честь убиенных князей-страстотерпцев Бориса и Глеба. Милосердная странность. Победа была полная и основательная, но храм новгородцы строят не в честь воительного великомученика Георгия Победоносца или славного в битвах святого Дмитрия Солунского, а во имя незлобивых великодушных братьев русских князей Бориса и Глеба. Отчего же? В знамение победы Духа Христова над тьмой идольской? Возможно. Но не будем сбрасывать с костяшек времени и такое обоснование: страстотерпцы Борис и Глеб, первые символы русского, кроткого, но бесстрашного Духа. Они не были безвольными, малодушными и трусливыми князьями, Толстовское «непротивление злу силой» были им чуждо. Своим нежеланием, даже «до смерти и смерти крестной» развязывать гражданскую войну и бороться за княжеского превосходство они показали всему русскому обществу, поднимавшемуся на всесторонний путь социальной христианизации, высокий и живой образ следования Евангелию.  Поэтому и храм, выстроенный в честь благоверных князей, явился символом мирного собирания Земли Русской.

 

«Отсель грозить мы будем шведу»

Последний  путевой зигзаг и вдалеке замаячил скромный куполок деревянной Никульчинской церкви. Лесная памятная полоса осталась позади. Кстати, она хоть и мала, но в ней порой обретаются лисы, белки, зайцы и глухари. Однажды, рассказывал старожил села Никульчино и староста храма Александр, он недалеко от дороги подобрал глухаря со сломанным крылом. Лесную птицу отнесли домой, крыло залечили и выпустили на волю.

- Красивая птица, самостоятельная. –  с улыбкой говорил Александр . – Это ведь наш, Вятский орел!
- А высоко ли летает наш Вятский орел?
- Нет, не высоко, - серьезно отвечал староста, - зато очень быстро бегает!

Автобус, вильнув хвостом, приткнулся железной губой к церковным воротам. Дети кучой-малой высыпали, как разноцветный горох, на расчищенный от снега церковный двор, за ними неспешно, собирая нехитрые пожитки и снедь, щурясь от яркого просторного солнца, вышли родители. Чистый морозный воздух ошеломил всех.

Изображение 014_1352x1014

Молитве – время, потехе – час. 

Дети нетерпеливо переминались с ноги на ногу, гремели ледянками, дружно поворачивали голову в сторону заветной горки, но возглавивший поездку батюшка, отец Николай Ковязин, был милосерден и неумолим.
- Сначала молитва, потом все остальное! – объявил он во всеуслышание.

Изображение 023_1352x1014

 
Заскрипели тяжелые створки храмовых дверей, и мы вошли в светлый храм в честь страстотерпцев Бориса и Глеба. Отец Николай таинственно сокрылся в алтаре, а мы, вольные продолжатели дела людей Новгородских, стали готовиться к молебну, ставить свечи и писать памятные записки о здравии. С левой стороны центрального и единственного предела в храме, светлеет иконописное изображение князей Бориса и Глеба.

Изображение 017_1014x1352

 
Не икона, а именно живописное изображение, написанное в иконописной технике. В центре, как и полагается в ладье, качающейся на волнах речных, стоят благоверные князья, но за ними и перед ними,  плывут многочисленные славянские идолы. На православных иконах идолы никогда не изображаются. Есть еще одна каноническая несообразность в этой большой работе. В водах реки отражаются ноги страстотерпцев. Отраженный мир – это мир инфернальный, мир искаженный грехом, прельстительная сущность. Икона – являет преображенного человека в благодати Святого Духа. У него не может быть тени или отражения. Царство Божие не бликует в земных зеркалах. А что же молебен? Он прошел тихо и молитвенно, как последний мокрый снежок на предвесеннем солнце.

 

Царь-гора  и ее подданные.

Природная горка поначалу восхитила всех: долга, высока, крутобока, всем хороша, да обратно на взгорок, как оказалось, подниматься затруднительно. Пыхтеть приходится долго, а вниз скатываешься, моргнуть не успеешь. По здравом рассуждении, решили дети, что рядом возвышающая небольшая горушка, подходит для катальной потехи гораздо больше. Спорхнули и мигом перебрались на ее заманчивый склон. И не обманулись! Катание набрало силу, послышался веселый смех, разом утоптали, укатали горку, стала она покатой и гладкой, как филосовская лысина.

Изображение 033_1014x1352

Без окон и дверей полна горница людей

 

Под  всей площадью храма находится обширный бетонный подвал, детвора любовно назвала его «бункером». В правой части дыбится огромная железная печь,  в окружении просиженных кресел и дивана. Тут, однако, заседает не элита, а все кому охота погреться и, сняв ботинки, протянуть к печке озябшие ноги.  С морозом шутки плохи! С левой стороны – трапезная: широкий стол, рукомойник и вешалка для одежды. Пока дети с родителями, трепыхались в объятиях снежной горки, староста Александр, наколов лучины, раскочегарил огромный ведерный самовар, полный, как он выразился «отменно жареной  воды». Вскоре начали подтягиваться к его жарким самоварным бокам первые «жертвы»  бутербродов и блинов, в изобилии приготовленные мамами и бабушками (и даже одним папой!) для нашей Никульчинской поездки. Блины понеслись с тарелок, как с горки. Мало- помалу трапезная храма наполнилась  с «верхом». Всем хватило и чаю самоварного с сахарком и пряников глазированных и блинов самокатных! Пока притомившийся люд Божий вкушал земные брашна, неспешно текла беседа о духовном смысле катания на русской горке.

 
Изображение 035_1352x1014

- Любишь кататься – люби и саночки возить! «Любишь кататься»,  веселиться, лететь с «бубенцами» по стежке-дорожке, люби  и «шишки» свои! Горка – жизнь, на нее взойти нужно труд приложить. Высокая горка – готовься к долгому пути. С горки хорошо катиться далеко и прямо. Жизнь вот такая должна быть: долгая, ясно-прямая, с мудрым пониманием, чем завершится. Остановка неизбежна, как смерть. Это символ нашего земного пути. Всякий им «скользит». Пока «летишь»  с горки-жизни смотри вперед, назад не оборачивайся. Будь бесстрашен, радостен и кроток. В конце пути тебе подадут руку и помогут встать те, кто уже «прокатился». Ты среди них « свой». Но это «потом, потом»! А сейчас вставай сам и вновь беги на чудо-горку. Тебя ждет долгая и счастливая жизнь…

Изображение 036_1352x1014

- Любишь кататься – люби и саночки возить! «Любишь кататься»,  веселиться, лететь с «бубенцами» по стежке-дорожке, люби  и «шишки» свои! Горка – жизнь, на нее взойти нужно труд приложить. Высокая горка – готовься к долгому пути. С горки хорошо катиться далеко и прямо. Жизнь вот такая должна быть: долгая, ясно-прямая, с мудрым пониманием, чем завершится. Остановка неизбежна, как смерть. Это символ нашего земного пути. Всякий им «скользит». Пока «летишь»  с горки-жизни смотри вперед, назад не оборачивайся. Будь бесстрашен, радостен и кроток. В конце пути тебе подадут руку и помогут встать те, кто уже «прокатился». Ты среди них « свой». Но это «потом, потом»! А сейчас вставай сам и вновь беги на чудо-горку. Тебя ждет долгая и счастливая жизнь…

Изображение 036_1352x1014

Катанье с горки в Никульчино вдвойне символично. Это как если бы дети катались на Красной площади, съезжая прямиком с кремлевской стены. «Никульчино – колыбель Вятской     земли». Было странно видеть-созерцать, как детвора самозабвенно и простодушно утаптывает никульчинскую малую горку, в десяти шагах от храма, на месте древнего городища. Резвитесь, дети, шумите и берите от Никульчино «все»! Ради вас и будущих поколений русских людей «во время оно» отдали свои жизни  переселенцы из Великого Новгорода. Сегодня через 800 лет мы совершенно точно можем сказать: они были правы, у них «все получилось как надо»!

Размышлений на горочную тему было предостаточно. Самовар продолжал пыхтеть и обдавать сидящих теплым дымком, все блины умяли, пряники «поели со гласом хваления», стол опустел, как луг после сенокоса. С осоловелыми глазами от чая и сладкого, дети вновь двинулись на штурм горки, за счастьем быть!

Изображение 041_1352x1014

Обратно в большой мир

Солнце вовсю жарило сосульки на церковной крыше, но они не сдавались и не уронили ни единой слезинки. Родители, блаженно жмурясь, ходили вокруг храма, смотрели подолгу, приставив ладонь козырьком, на Вятские просторы с высокого речного берега. Батюшка, отец Николай воззвал к благоразумию Никульчинских паломников и благословил трогаться в обратный путь. Староста храма Александр стоял на крыльце и прощаясь, каждому сулил новую встречу с древним селом Никульчино. А мы были только «за»! Отяжелевший автобус, словно он тоже наелся блинов и накатался на горке, пополз, брюхом выглаживая дорогу. Большинство детей притомившись, дремали. Был тихий час на ходу. Храм Бориса и Глеба исчез за поворотом. Мы возвращались в большой мир, готовые «катиться» дальше, жить дружней, богосердечней и «саночки возить»!

 
Изображение 015_1014x1352