Поиск

Жертва на иконостас

Для перевода пожертвований отсканируйте в приложении Сбербанка

Пожертвование на иконостас

Жертва на храм

Для перевода пожертвований отсканируйте в приложении Сбербанка

На уставную деятельность

Мы ВКонтакте

 

00

Одним из видных деятелей Русской Церкви 20-х годов был архиепископ Верейский Иларион, выдающийся богослов и талантливейший человек. Вся его жизнь была горением величайшей любви к Церкви Христовой, вплоть до мученической кончины за нее. Его труды отличаются строго церковным направлением, неустанной борьбой со схоластикой. Его идеал — это церковность духовной школы и богословской науки. Его постоянное напоминание: вне Церкви нет спасения, вне Церкви нет таинств. 

Термин «интеллигенция» расплывчат, как чернильная клякса. Неясно до конца, что это: социальная группа или внутреннее душевное качество? Или и то и другое вместе? А может, это некий тайный орден, имеющий свои цели и скрытно их реализующий? 

Как указывает латинский корень, термин касается познавательных способностей. Очевидно, интеллигентом должен называться тот, кто умеет накапливать коллективные знания и опыт, умеет систематизировать и анализировать накопленное. Вот и все. Никаких шансов для самолюбования. 

Можно предположить, что человек, отмеченный способностью к подобной деятельности, станет заниматься в жизни тем, что у него получается лучше, чем у других, и, соответственно, займет свое место в обществе. 

Но наш народ в XIX и ХХ веке настырно присоединял к умственным способностям некие возвышенные нравственные качества и получал в результате «виртуальное элитное существо», отмеченное умом и святостью. Теперь на этого «ангела» можно возложить задачу благого переустройства мира, а в случае неудачи – повесить на «несправившегося ангела» всех собак. 

Эти мысли не могли прийти когда угодно, но пришли в период возникновения веры в науку и в неизбежное счастье, достигаемое в результате прогресса. Очень примитивная цепочка размышлений, но крепка, как корабельный канат. 

«Прогресс – это благо. Наука принесет счастье. Люди умные, вооруженные знаниями и передовыми идеями, двигают человечество к цели. Принадлежать к этим людям почетно и вожделенно». И вот, усвоив новый символ веры, полезли в духовную элиту все, кто боится физического труда, непомерно страдает от неутоленного тщеславия, ну и, вестимо, желает счастья всему человечеству. 

Марево это рассеялось, отшумев сначала газетными спорами, затем залпом с «Авроры», затем такой свистопляской, что отдельно взятый ум осознать ее не способен. Это дела важные, но минувшие. Там, в минувшем, осталась интеллигенция разночинная, пишущая злые статейки в левые газеты. Осталась интеллигенция советская (термин насколько зловещ, настолько запутан). В парижских кофейнях память о себе оставила интеллигенция эмигрировавшая, поспособствовавшая гибели родной страны собственной ленью и ограниченностью. И были те, кого А.И. Солженицын называл «образованцы», то есть, по толкованию Д.С. Лихачева, помесь самозванца и оборванца. 

Теперь, когда веры в науку поубавилось, скепсис увеличился, счастье удалилось за горизонт, а взгляды потухли, мы продолжаем пользоваться термином «интеллигенция» по инерции, постоянно путаясь в трех смысловых соснах. Приносить реальную общественную пользу силой своего интеллекта может тот, кто осознает действительность, снимает с нее смысловые слои и вскрывает скрытые пружины и механизмы. 

Оставляя в стороне споры о роли интеллигенции в истории Отечества и размышления о точном определении этого самого явления, нужно озаботиться тем, чтобы «иметь глаза в голове своей» и понимать, что происходит вокруг нас и внутри нас.

 file352605

 

 НАЧАЛО 

Заходит солнце, заливая пурпуром стволы берез и золотистую листву. Над Москвой гудит и медленно расплывается в воздухе колокольный звон: звонят ко всенощной. 

А р х а н г е л ь с к и й. Зазвонила Москва. До чего ж я люблю ее, братцы!

О н у ф р и й. По какому случаю трезвон?

А р х а н г е л ь с к и й. Завтра же воскресенье. Ко всенощной.

М и ш к а. Молчи, молчи! Слушайте! (Издает грудью певучий, глубокий звук в тон поющим колоколам). Гууууу, гууууу…

Г л у х о в ц е в (вскакивает). Нет, я не могу! Это такая красота, что можно с ума сойти. Ольга Николаевна, пойдемте к обрыву.

Г о л о с а. И мы, и мы. Да оставьте вы ваше пиво, Онуфрий Николаевич!

(Все высыпают на край обрыва. Мишка со стаканом пива, Онуфрий держит бутылку и время от времени пьет прямо из горлышка. Слушают).

О н у ф р и й. Вечерний звон, вечерний звон, как много дум наводит он (пьет). 

Священномученик Иларион (Троицкий) 

Думы о русской интеллигенции 

На «много дум» наводит эта небольшая сценка из драмы Леонида Андреева «Дни нашей жизни». Древняя столица православного русского царства тысячью голосов зовет во храмы на молитву, а группа молодежи, студентов, среди которых есть и бывший семинарист попович Архангельский, слушает этот «звон призывный» с обрыва Воробьевых гор. Правда, звоном восхищаются, но восхищаются звоном как явлением своеобразно эстетическим. Звон — лишь случайная интересная обстановка для загородного пикника, то же, что музыка в ресторане, и под звон церковных колоколов студенты пьют пиво, кто из стакана, а кто и прямо из бутылки. 

Может ли быть еще ярче описана духовная раздвоенность русской земли? Когда одни, услышав благовест, благоговейно крестятся и идут ко всенощной, — другие под звон колоколов пьют пиво на Воробьевых горах! Наша Русь может сказать о себе словами Фауста: 

Ах, две души живут в моей груди.
Одна все отделиться хочет от другой!

 8466

Времена великих народных потрясений, в роде тех, какие мы переживаем теперь, не должны проходить бесследно для народного самосознания, для врачевания народных недугов. Нельзя в настоящее время не размышлять над судьбами родной земли, не болеть ее недугами, не помышлять об исцелении этих недугов. Болезненная раздвоенность русской души очевидна всякому мыслящему наблюдателю жизни. Когда эта болезнь началась, как она развивалась, в чем ее сущность, как от нее избавиться? — на все эти вопросы нельзя не пытаться дать себе ответ всякому, кто хочет послужить родной земле. 

Когда страждущие и болящие просили у Христа исцеления, Он им говорил о прощении грехов. Болезнь от греха. Если русская земля больна, то чем же она особенно грешна? Вопрос о сущности русской болезни переходит в вопрос о главнейшем русском грехе. 

Русская болезнь имеет в основе грех против Церкви. Отношение к Церкви — вот пробный камень для русского человека. Кто верен Церкви, тот верен России, тот — воистину русский. Кто отрекся от Церкви, тот отрекся от России, оторвался от русской почвы, стал беспочвенным космополитом. В жизни исключительно религиозных народов всегда так и бывает. Например, среди евреев настоящими евреями можно назвать лишь тех, кто верен закону Моисееву. Еврей же, от закона Моисеева отрекшийся, есть непременно полный нигилист, вредный и для своего народа и для всякого другого, в котором он живет. Параллельно этому, именно русская интеллигенция поставляла в европейскую жизнь самых радикальных отрицателей, нигилистов и анархистов. Русских революционеров гоняют и в Западной Европе. Никакой человек, может быть, так не заглядывал в бездны отрицания, как человек русский. 

Русский народный характер воспитался в течение целых веков под руководством Церкви, а потому отпадение от Церкви для русского человека и является почти непременно отпадением от России. Россию можно представить без парламента, без университетов, но Россию нельзя представить себе без Церкви. 

  i55748

Но кто соблазнил русских людей на грех и как произошло в России отпадение от Церкви? Это отпадение от Церкви произошло под влиянием Запада, уже давно отпавшего от Церкви. Это именно Запад соблазнил русских людей высокомерно относиться к Православной Церкви, даже ее презирать, и в этом можно видеть самое вредное и пагубное влияние Запада на русскую жизнь. То правда и, может быть, неоспоримо, что с внешней стороны русская жизнь многое получила от Запада, но так же несомненно и то, что душа русская получила от Запада тяжелую и болезненную рану, которая горит и не дает покоя русскому человеку доселе. 

В XIX веке между народом и высшим обществом появился класс, в тесном смысле интеллигентный. В отрицании Церкви и в преклонении пред Западом этот класс, пожалуй, пошел дальше всех. Белинский научил русских интеллигентов атеистическому социализму. Интеллигенция русская стала и нерелигиозна и ненациональна. Западничество и религиозное отрицание вступили в тесную между собой дружбу в миросозерцании и убеждениях русского интеллигента. Грешили и духовные школы, поставляя в русскую литературу и в русскую общественность нигилистов, «разночинцев», в роде Добролюбова и Чернышевского. Эти ренегаты духовного звания становились на время руководителями и вождями интеллигенции, а известно, что ренегат особенно враждует с тем, от чего он отрекся. Интеллигенция воспитывалась во вражде к Церкви. Церкви она не знала; религию заменяла для себя «антропологией»; росла она, поэтому, чужой и народу, и народной жизни. А между тем и интеллигенция желала непременно учить народ. Эта интеллигентская наука немедленно переходила в пропаганду социальную и революционную, пропаганду развращающую и от Церкви отвращающую. Своих кумиров интеллигенция меняла каждое десятилетие и каждый раз, еще ничему толком не научившись сама, желала переучивать народ, перекрещивать его в свою веру безбожную. Но смена идолов всегда сопровождалась борьбой и разделением в недрах самой интеллигенции. «Шестидесятники», «семидесятники», «восьмидесятники», «девятидесятники» — все это разные типы, поклоняющиеся каждый своим богам. У Лескова в «Некуда» и у Чирикова в «Юности» хорошо описано, как в постоянных бесполезных спорах, во взаимных делении и вражде непроизводительно расходовала интеллигенция свои духовные силы, будучи при этом, однако, слепо уверена в том, что она делает «великое дело» и самоотверженно служит народу. Весьма близок к истине В. В. Розанов, когда говорит («Опавшие листья», короб второй), что вся интеллигентская литература, включая «Полное собрание сочинений шестидесятников», в сущности есть «Повесть о том, как поссорились Иван Иванович с Иваном Никифоровичем».

  Pravoslavnoe_dukhovenstvo_v_Soloveckom_lagere_osobogo_naznachenija._2-ja_pol._1920kh_gg._01

Так подошли мы опять к сценке на Воробьевых горах, где современные интеллигенты слушают звон московских колоколов. К такому именно разделению русского общества как бы насильно вела его история двух последних веков, когда унижен был авторитет Православной Церкви и начали русских людей заставлять учиться у западных еретиков и думать, и чувствовать, и даже веровать. 

Ныне мы опять переживаем тяжелую Отечественную войну и снова воочию видим неприглядную изнанку европейской культуры. Неужели и эта война пройдет бесплодно для русского общества, как без пользы пережита была Отечественная война сто лет назад? А ведь у нас и теперь раздаются голоса о том, что мы воюем не с западно-европейской культурой, а только с прусским милитаризмом. А эта война, казалось, могла бы научить русских людей многому, — прежде всего тому, что для излечения разъедающих русскую душу ран необходимо раскаяться в двухвековом грехе против Церкви, возвратиться всем к вере отцов и дать Православной Церкви прежнее место в жизни государственной и общественной. Перед началом войны Церковь в России была унижена до крайности.

  ilarion_2350

…Тяжело иногда бывать в Московском Успенском соборе. Это тогда, когда видишь там людей не молящихся, а «осматривающих достопримечательности». Эти люди ходят по собору будто по музею. Даже раки святителей Московских ничего им не говорят, и они пред ними не только не поклонятся, даже не перекрестятся. Но пришлось мне в этом году служить в Успенском соборе раннюю обедню. Едва добрался до алтаря, — так наполнен был собор простым народом. Бесконечные вереницы богомольцев шли и благоговейно лобызали мощи великих святителей во всех четырех углах собора. Понял я, что жива еще русская душа и древний священный собор еще не обратился для нее в бесчувственный археологический музей, за каковой его почитают чуждые церковной жизни интеллигенты! Но еще больнее, чем всегда, было видеть пустое патриаршее место! Хотелось воскликнуть: доколе, Господи! Когда же взойдет на это место верховный пастырь русского народа, возьмет в свои святительские руки свирель и палицу и соберет в единое Христово стадо всех русских людей, включая и тех горохищных овец, которые разбежались теперь по Воробьевым горам и пасутся по чужим и вредным пажитям?..

   125996.p

Осенью 1929 года владыку Иллиариона вновь осудили и приговорили к трём годам ссылки в Среднюю Азию. Он был отправлен в Среднюю Азию по этапу — от одной пересылочной тюрьмы к другой. В дороге заразился сыпным тифом, вспыхнувшим среди заключённых. Без вещей (в пути его обокрали), в одном рубище, кишащем насекомыми, в горячке, его привезли в Ленинград и поместили в тюрьму. Через день тяжело больной владыка был отправлен в больницу (куда был вынужден идти пешком), где скончался через несколько дней. В бреду говорил: «Вот теперь я совсем свободен!» Врач, присутствовавший при его кончине, был свидетелем того, как владыка благодарил Бога, радуясь близкой встрече с Ним.

Ленинградский митрополит Серафим (Чичагов) добился у властей разрешения похоронить святителя в соответствии с его саном. Когда ближайшие родственники и друзья увидели его тело, святителя с трудом узнали: годы лагерей и тюрем превратили молодого, цветущего человека в седого старика. Похоронен священномученик был в Ленинграде на кладбище Новодевичьего монастыря у Московской заставы, в 1990-е годы его могила была местом почитания.

icon_ilarion_trockii_shigri2 

10 мая 1999 года в Сретенском монастыре Патриарх Московский и всея Руси Алексий II совершил его прославление в лике местночтимых святых. Накануне честные останки архиепископа Илариона были перевезены из Петербурга и помещены в соборный храм Сретенского монастыря.
 
Владыка Иларион причислен к лику святых новомучеников и исповедников Российских на Юбилейном Архиерейском Соборе Русской Православной Церкви в августе 2000 для общецерковного почитания.