Поиск

Жертва на иконостас

Для перевода пожертвований отсканируйте в приложении Сбербанка

Пожертвование на иконостас

Жертва на храм

Для перевода пожертвований отсканируйте в приложении Сбербанка

На уставную деятельность

Мы ВКонтакте

максим 2

Преподобный Максим Исповедник родился в Константинополе около 580 года и вырос в благочестивой христианской семье. В юности он получил разностороннее образование: изучил философию, грамматику, риторику, был начитан в древних авторах и в совершенстве владел Богословской диалектикой. Когда преподобный Максим поступил на государственную службу, знания и добросовестность позволили ему стать первым секретарем императора Ираклия (611 - 641). Но придворная жизнь тяготила его, и он удалился в Хрисопольскую обитель (на противоположном берегу Босфора - ныне Скутари), где принял иноческий постриг. Своим смиренномудрием он вскоре приобрел любовь братии и был избран игуменом монастыря, но и в этом сане, по своей необыкновенной скромности, он, по собственным его словам, "оставался простым монахом". В 633 году по просьбе одного богослова, будущего святителя Иерусалимского Патриарха Софрония. преподобный Максим оставил обитель и уехал в Александрию.

Путь преподобного Максима из Константинополя в Александрию лежал через Крит, где и началась его проповедническая деятельность. Там он столкнулся с епископатом, придерживавшимся еретических взглядов Севера и Нестория. В Александрии и ее окрестностях преподобный провел около 6 лет. В 638 году император Ираклий вместе с патриархом Сергием, стремясь уменьшить вероисповедные разногласия, издал указ, так называемый "Экфесис" - "Изложение веры", который окончательно повелевал исповедовать учение об одной воле при двух природах Спасителя. Защищая Православие, преподобный Максим обращался к людям различных званий и сословий, и беседы эти имели успех. "Не только клир и все епископы, но и народ, и все мирские начальники ощущали в себе какое-то неодолимое влечение к нему", - свидетельствует его житие.

В 647 году преподобный Максим вернулся в Африку. Там на соборах епископов монофелитство осуждалось как ересь. В 648 г. вместо "Экфесиса" вышел новый указ, составленный, по поручению Константина, константинопольским патриархом Павлом - "Типос" - "Образец веры", который запрещал всякие рассуждения равно как об одной воле, так и о двух волях при признании двух природ Господа Иисуса Христа. Тогда преподобный Максим обратился к сменившему папу Феодора Римскому папе Мартину I с просьбой вынести вопрос о монофелитстве на соборное обсуждение всей Церкви. В октябре 649 года был собран Латеранский Собор, на котором присутствовало 150 западных епископов и 37 представителей Православного Востока, среди которых находился, и преподобный Максим Исповедник. Собор осудил монофелитство, а его защитники. Константинопольские патриархи Сергий, Павел и Пирр, были преданы анафеме.

максим

Когда Констанс II получил определение Собора, он приказал схватить и папу Мартина, и преподобного Максима. Этот приказ был выполнен через пять лет, в 654 году. Преподобного Максима обвинили в измене отечеству и заключили в тюрьму. В 656 году он был сослан во Фракию, а затем снова привезен в Константинопольскую тюрьму. Преподобного вместе с двумя его учениками подвергли жесточайшим пыткам: каждому отрезали язык и усекли правую руку. Затем их сослали в Колхиду. Но тут Господь явил неизреченное чудо: все они обрели способность говорить и писать. Преподобный Максим предсказал свою кончину.

Преподобный Максим Исповедник оставил Церкви большое Богословское наследие. Его экзегетические труды содержат объяснения трудных мест из Священного Писания, толкования молитвы Господней и 59-го псалма, схолии к сочинениям священномученика Дионисия Ареопагита и святителя Григория Богослова. К экзегетике относится также объяснение Богослужения, озаглавленное "Введение о таинстве".

Преподобному Максиму принадлежат многие богословские и антропологические труды. Среди нравственных сочинений особенно важны "Главы о любви". Преподобный Максим написал также три гимна в лучших традициях церковной гимнографии, ведущих начало от святителя Григория Богослова.

Богословие преподобного Максима Исповедника, основанное на духовном опытном знании великих отцов-пустынников, использующее искусство диалектики, выработанное дохристианской философией, было продолжено и развито в трудах преподобного Симеона Нового Богослова  и святителя Григория Паламы. 

максим 2

Преподобный Максим Исповедник родился в Константинополе около 580 года и вырос в благочестивой христианской семье. В юности он получил разностороннее образование: изучил философию, грамматику, риторику, был начитан в древних авторах и в совершенстве владел Богословской диалектикой. Когда преподобный Максим поступил на государственную службу, знания и добросовестность позволили ему стать первым секретарем императора Ираклия (611 - 641). Но придворная жизнь тяготила его, и он удалился в Хрисопольскую обитель (на противоположном берегу Босфора - ныне Скутари), где принял иноческий постриг. Своим смиренномудрием он вскоре приобрел любовь братии и был избран игуменом монастыря, но и в этом сане, по своей необыкновенной скромности, он, по собственным его словам, "оставался простым монахом". В 633 году по просьбе одного богослова, будущего святителя Иерусалимского Патриарха Софрония. преподобный Максим оставил обитель и уехал в Александрию.

Путь преподобного Максима из Константинополя в Александрию лежал через Крит, где и началась его проповедническая деятельность. Там он столкнулся с епископатом, придерживавшимся еретических взглядов Севера и Нестория. В Александрии и ее окрестностях преподобный провел около 6 лет. В 638 году император Ираклий вместе с патриархом Сергием, стремясь уменьшить вероисповедные разногласия, издал указ, так называемый "Экфесис" - "Изложение веры", который окончательно повелевал исповедовать учение об одной воле при двух природах Спасителя. Защищая Православие, преподобный Максим обращался к людям различных званий и сословий, и беседы эти имели успех. "Не только клир и все епископы, но и народ, и все мирские начальники ощущали в себе какое-то неодолимое влечение к нему", - свидетельствует его житие.

В 647 году преподобный Максим вернулся в Африку. Там на соборах епископов монофелитство осуждалось как ересь. В 648 г. вместо "Экфесиса" вышел новый указ, составленный, по поручению Константина, константинопольским патриархом Павлом - "Типос" - "Образец веры", который запрещал всякие рассуждения равно как об одной воле, так и о двух волях при признании двух природ Господа Иисуса Христа. Тогда преподобный Максим обратился к сменившему папу Феодора Римскому папе Мартину I с просьбой вынести вопрос о монофелитстве на соборное обсуждение всей Церкви. В октябре 649 года был собран Латеранский Собор, на котором присутствовало 150 западных епископов и 37 представителей Православного Востока, среди которых находился, и преподобный Максим Исповедник. Собор осудил монофелитство, а его защитники. Константинопольские патриархи Сергий, Павел и Пирр, были преданы анафеме.

максим

Когда Констанс II получил определение Собора, он приказал схватить и папу Мартина, и преподобного Максима. Этот приказ был выполнен через пять лет, в 654 году. Преподобного Максима обвинили в измене отечеству и заключили в тюрьму. В 656 году он был сослан во Фракию, а затем снова привезен в Константинопольскую тюрьму. Преподобного вместе с двумя его учениками подвергли жесточайшим пыткам: каждому отрезали язык и усекли правую руку. Затем их сослали в Колхиду. Но тут Господь явил неизреченное чудо: все они обрели способность говорить и писать. Преподобный Максим предсказал свою кончину.

Преподобный Максим Исповедник оставил Церкви большое Богословское наследие. Его экзегетические труды содержат объяснения трудных мест из Священного Писания, толкования молитвы Господней и 59-го псалма, схолии к сочинениям священномученика Дионисия Ареопагита и святителя Григория Богослова. К экзегетике относится также объяснение Богослужения, озаглавленное "Введение о таинстве".

Преподобному Максиму принадлежат многие богословские и антропологические труды. Среди нравственных сочинений особенно важны "Главы о любви". Преподобный Максим написал также три гимна в лучших традициях церковной гимнографии, ведущих начало от святителя Григория Богослова.

Богословие преподобного Максима Исповедника, основанное на духовном опытном знании великих отцов-пустынников, использующее искусство диалектики, выработанное дохристианской философией, было продолжено и развито в трудах преподобного Симеона Нового Богослова  и святителя Григория Паламы. 

символ рыба 2

Учение преподобного Максима Исповедника о символизме мира

Между чувственным миром и психофизикой человека не существует файервола, огненной стены, но есть  общее поле соответствий. Бог единодержавно творил это мир, и отражение духовного порядка  находится в космической физике. Другими словами все вещи и явления на земле, по учению св. Отцов, имеют свой первообраз  на небесах. Иногда земные реальности (храм) почти вплотную являют нам  эту Божию Действительность, а порой до неузнаваемости (банк, казино, супермаркет, публичный дом, тюрьма)  помрачают образ небесных архетипов. “Для обладающих духовным зрением весь умопостигаемый мир представляется таинственно отпечатанным во всем чувственном мире посредством символических образов. А весь чувственный мир при духовном умозрении представляется содержащимся во всем умопостигаемом мире, познаваясь там благодаря своим логосам… дело же  их одно и, как говорил Иезекииль… они словно колесо в колесе (Иез. 1,16).  В  Боге “содержится средоточие всех предметов … Ибо все предметы участвуют в Боге по аналогии, в силу того, что они исходят из Него.” (прп. Максим Исповедник “Ambigua”) . “Таким образом, - комментирует этот текст прот. Иоанн Мейендорф,-  все движение, все существование тварного мира – наша жизнь – наша история, творчество, вся цивилизация – естественным образом устремлены к Творцу, и завершается это движение вечным покоем в Боге” (прот. Иоанн Мейендорф.  Введение в святоотеческое богословие ). А вот как понимает выше приведенные слова прп. Максима другой православный ученый прот. Георгий Флоровский: “Все в мире есть тайна Божия и  символ. Символ Слова (Бога- Сына), ибо Откровение Слова. Весь мир есть Откровение, некая книга неписанного Откровения... В многообразии  и красоте чувственных явлений Слово, как бы играет с человеком, чтобы завлечь его и привлечь, -  чтобы он поднял завесу, и под внешними и видимыми  образами прозрел духовный смысл… Все в мире в своих глубинах духовно. И всюду можно распознать ткань слова. В мире два плана: духовный или умопостигаемый и чувственный или телесный. И между ними есть строгое и точное соответствие. Чувственный мир не есть  преходящий призрак, не есть распад или умаление бытия, но принадлежит к полноте и цельности бытия. Он есть образ… или символ духовного мира. Связь двух миров неразрывна и неслитна” (прот. Георгий Флоровский, “Восточные Отцы  5-8 века”). 

О символизме мира учил не только преп. Максим, но и многие другие учителя Церкви. Одним из последних, кто писал об этом был  св. Григорий Палама.  Приведем цитату из его третьей беседы:  “Бог устроил  этот видимый мир, как некое отображение надмирного мира, чтобы нам, через духовное созерцание его, как бы по некоей чудесной лестнице достигнуть оного мира”. В  замечательной книге, посвященной разбору учения св. Григория Паламы о человеке,  арх. Киприаном (Керном) под этими словами подводится итог:  “Экран эмпирической действительности есть только сложное сплетение преходящих символов, таинственно говорящих о вечных и непреходящих, идейных реальностях иного плана. На вещах и явлениях сохранился отпечаток чего-то иного, отзвук иных миров ”. Все в мире таинственно, двупланово и  потому на этой символичной системности мира обосновывается не только сравнительный метод (разбираемый нами), но и вещи посложнее. Взрослым людям, воспитанным в  профанных координатах, трудно настроить свою душу на символическое духовное восприятие жизни, но для святых и детей это легко. Святитель Игнатий (Брянчанинов), Тихон Задонский и другие святые подвижники подарили нам множество замечательных прозрений  “от мира собираемых”. Открывая их чистые книги, начинаешь понимать, что духовные реалии  наполняют всю земную жизнь от великого до малого; что между социальной средой и законами классической механики  аналогии возможны.

Между чувственным миром и психофизикой человека не существует файервола, огненной стены, но есть  общее поле соответствий. Бог единодержавно творил это мир, и отражение духовного порядка  находится в космической физике. Другими словами все вещи и явления на земле, по учению св. Отцов, имеют свой первообраз  на небесах. Иногда земные реальности (храм) почти вплотную являют нам  эту Божию Действительность, а порой до неузнаваемости (банк, казино, супермаркет, публичный дом, тюрьма)  помрачают образ небесных архетипов. “Для обладающих духовным зрением весь умопостигаемый мир представляется таинственно отпечатанным во всем чувственном мире посредством символических образов. А весь чувственный мир при духовном умозрении представляется содержащимся во всем умопостигаемом мире, познаваясь там благодаря своим логосам… дело же  их одно и, как говорил Иезекииль… они словно колесо в колесе (Иез. 1,16).  В  Боге “содержится средоточие всех предметов … Ибо все предметы участвуют в Боге по аналогии, в силу того, что они исходят из Него.” (прп. Максим Исповедник “Ambigua”) . “Таким образом, - комментирует этот текст прот. Иоанн Мейендорф,-  все движение, все существование тварного мира – наша жизнь – наша история, творчество, вся цивилизация – естественным образом устремлены к Творцу, и завершается это движение вечным покоем в Боге” (прот. Иоанн Мейендорф.  Введение в святоотеческое богословие ). А вот как понимает выше приведенные слова прп. Максима другой православный ученый прот. Георгий Флоровский: “Все в мире есть тайна Божия и  символ. Символ Слова (Бога- Сына), ибо Откровение Слова. Весь мир есть Откровение, некая книга неписанного Откровения... В многообразии  и красоте чувственных явлений Слово, как бы играет с человеком, чтобы завлечь его и привлечь, -  чтобы он поднял завесу, и под внешними и видимыми  образами прозрел духовный смысл… Все в мире в своих глубинах духовно. И всюду можно распознать ткань слова. В мире два плана: духовный или умопостигаемый и чувственный или телесный. И между ними есть строгое и точное соответствие. Чувственный мир не есть  преходящий призрак, не есть распад или умаление бытия, но принадлежит к полноте и цельности бытия. Он есть образ… или символ духовного мира. Связь двух миров неразрывна и неслитна” (прот. Георгий Флоровский, “Восточные Отцы  5-8 века”). 

О символизме мира учил не только преп. Максим, но и многие другие учителя Церкви. Одним из последних, кто писал об этом был  св. Григорий Палама.  Приведем цитату из его третьей беседы:  “Бог устроил  этот видимый мир, как некое отображение надмирного мира, чтобы нам, через духовное созерцание его, как бы по некоей чудесной лестнице достигнуть оного мира”. В  замечательной книге, посвященной разбору учения св. Григория Паламы о человеке,  арх. Киприаном (Керном) под этими словами подводится итог:  “Экран эмпирической действительности есть только сложное сплетение преходящих символов, таинственно говорящих о вечных и непреходящих, идейных реальностях иного плана. На вещах и явлениях сохранился отпечаток чего-то иного, отзвук иных миров ”. Все в мире таинственно, двупланово и  потому на этой символичной системности мира обосновывается не только сравнительный метод (разбираемый нами), но и вещи посложнее. Взрослым людям, воспитанным в  профанных координатах, трудно настроить свою душу на символическое духовное восприятие жизни, но для святых и детей это легко. Святитель Игнатий (Брянчанинов), Тихон Задонский и другие святые подвижники подарили нам множество замечательных прозрений  “от мира собираемых”. Открывая их чистые книги, начинаешь понимать, что духовные реалии  наполняют всю земную жизнь от великого до малого; что между социальной средой и законами классической механики  аналогии возможны.

Однако преп. Максим не был отвлеченным, кабинетным богословом, вот, что он писал о нравственности:

"Не пища – зло, но чревоугодие; не деторождение, а блуд; не материальные блага, а сребролюбие; не слава, а тщеславие. Если же так, то в сущих нет никакого зла; оно – лишь в злоупотреблении вещами, которое происходит от небрежения ума...

Если ты целиком соблюдаешь заповедь о любви к ближнему, почему зарождается в тебе горечь досады на него? Разве не ясно, что это есть следствие предпочтения преходящих вещей любви к ближнему и что, домогаясь их, ты ведешь брань с братом?

Великое дело – не быть пристрастным к вещам, но еще более великое – оставаться бесстрастным в мыслях о них.

Мир имеет много нищих духом, но не так, как должно; много плачущих, но об утрате имущества или о потере детей; много кротких, но в отношении к нечистым страстям; много алчущих и жаждущих, но алчущих похитить чужое и неправедно обогатиться; много милостивых, но к телу и телесному, много чистых сердцем, но из-за тщеславия, много миротворцев, но подчиняющих душу плоти; много изгнанных, но за свое беспутство; много поносимых, но за «постыдные грехи. Однако блаженны лишь те, которые ради Христа и по Христу совершают и претерпевают это. Почему? Потому что их есть Царство Небесное и они Бога узрят (Мф. 5:3,8). И не потому они блаженны, что совершают и претерпевают это (ибо и вышеназванные делают то же самое), но потому, что совершают и претерпевают это ради Христа и по Христу.

Писание не отнимает у нас ничего, данного нам от Бога для употребления, но обуздывает неумеренность и исправляет безрассудность. То есть оно не запрещает ни есть, ни рождать детей, ни иметь деньги и правильно их расходовать; но запрещает чревоугодничать, прелюбодействовать и проч. Не запрещает даже и думать об этом, но запрещает думать страстно.

Если любовь долготерпит и милосердствует (1 Кор. 13:4), то малодушествующий при случившихся скорбях, а поэтому и дурно поступающий с обидевшими его и отсекающий себя от любви к ним, разве не отпадает тем самым от цели Божиего Промысла?

"Не пища – зло, но чревоугодие; не деторождение, а блуд; не материальные блага, а сребролюбие; не слава, а тщеславие. Если же так, то в сущих нет никакого зла; оно – лишь в злоупотреблении вещами, которое происходит от небрежения ума...

Если ты целиком соблюдаешь заповедь о любви к ближнему, почему зарождается в тебе горечь досады на него? Разве не ясно, что это есть следствие предпочтения преходящих вещей любви к ближнему и что, домогаясь их, ты ведешь брань с братом?

Великое дело – не быть пристрастным к вещам, но еще более великое – оставаться бесстрастным в мыслях о них.

Мир имеет много нищих духом, но не так, как должно; много плачущих, но об утрате имущества или о потере детей; много кротких, но в отношении к нечистым страстям; много алчущих и жаждущих, но алчущих похитить чужое и неправедно обогатиться; много милостивых, но к телу и телесному, много чистых сердцем, но из-за тщеславия, много миротворцев, но подчиняющих душу плоти; много изгнанных, но за свое беспутство; много поносимых, но за «постыдные грехи. Однако блаженны лишь те, которые ради Христа и по Христу совершают и претерпевают это. Почему? Потому что их есть Царство Небесное и они Бога узрят (Мф. 5:3,8). И не потому они блаженны, что совершают и претерпевают это (ибо и вышеназванные делают то же самое), но потому, что совершают и претерпевают это ради Христа и по Христу.

Писание не отнимает у нас ничего, данного нам от Бога для употребления, но обуздывает неумеренность и исправляет безрассудность. То есть оно не запрещает ни есть, ни рождать детей, ни иметь деньги и правильно их расходовать; но запрещает чревоугодничать, прелюбодействовать и проч. Не запрещает даже и думать об этом, но запрещает думать страстно.

Если любовь долготерпит и милосердствует (1 Кор. 13:4), то малодушествующий при случившихся скорбях, а поэтому и дурно поступающий с обидевшими его и отсекающий себя от любви к ним, разве не отпадает тем самым от цели Божиего Промысла?

Если ты целиком соблюдаешь заповедь о любви к ближнему, почему зарождается в тебе горечь досады на него? Разве не ясно, что это есть следствие предпочтения преходящих вещей любви к ближнему и что, домогаясь их, ты ведешь брань с братом?

Великое дело – не быть пристрастным к вещам, но еще более великое – оставаться бесстрастным в мыслях о них.

Мир имеет много нищих духом, но не так, как должно; много плачущих, но об утрате имущества или о потере детей; много кротких, но в отношении к нечистым страстям; много алчущих и жаждущих, но алчущих похитить чужое и неправедно обогатиться; много милостивых, но к телу и телесному, много чистых сердцем, но из-за тщеславия, много миротворцев, но подчиняющих душу плоти; много изгнанных, но за свое беспутство; много поносимых, но за «постыдные грехи. Однако блаженны лишь те, которые ради Христа и по Христу совершают и претерпевают это. Почему? Потому что их есть Царство Небесное и они Бога узрят (Мф. 5:3,8). И не потому они блаженны, что совершают и претерпевают это (ибо и вышеназванные делают то же самое), но потому, что совершают и претерпевают это ради Христа и по Христу.

Писание не отнимает у нас ничего, данного нам от Бога для употребления, но обуздывает неумеренность и исправляет безрассудность. То есть оно не запрещает ни есть, ни рождать детей, ни иметь деньги и правильно их расходовать; но запрещает чревоугодничать, прелюбодействовать и проч. Не запрещает даже и думать об этом, но запрещает думать страстно.

Если любовь долготерпит и милосердствует (1 Кор. 13:4), то малодушествующий при случившихся скорбях, а поэтому и дурно поступающий с обидевшими его и отсекающий себя от любви к ним, разве не отпадает тем самым от цели Божиего Промысла?