«И насади Бог рай в Едеме на Востоке» (Быт.2,8). Эти библейские слова, несомненно, соотносятся с притчей Христа  о винограднике: «Некоторый человек насадил виноградник, обнес его оградою, выкопал в нем точило, построил башню и, отдав его виноградарям, отлучился (Мф. 21, 33-34).  Бог насадил рай. «Человек некий насадил виноградник». Эти два отрывка говорят о Винограднике  Церкви. В прошлом –  Ветхозаветном, сейчас –  Новозаветном. Господь отдал нам свой Виноградник, как «виноградарям», для того, чтобы мы взращивали его. И как Господь насадил рай на Востоке, желая, чтобы человек, по слову преподобного Максима Исповедника, постепенно превратил в рай всю вселенную, так и церковный виноградник нам изначально дан во владение, как Божий Дар, для приумножения.

Читая Святых Отцов или аскетических писателей Церкви, мы приходим к одному утверждению: Литургия – это Небо на земле. Литургия – это Божий Виноградник на земле. Литургия – это Рай на земле. Это самое великое, что только способен человек на земле хранить и приумножать. Это связь вечного и временного, бесконечного и ограниченного, духовного и вещественного, божественного и человеческого. Чудная многосторонняя, как бы сейчас сказали, интерактивная  связь! Место, где наша жизнь претворяется Крестным даром Христовым - в жизнь Божию. В этом перекрестии "неслитном и нераздельном" природ, в этом таинственном двуединстве, мы призваны жить и любить, строить города и создавать семьи, летать в космос и прокладывать дороги, возводить мосты и разбивать скверы. Удержать сознание в этом литургическом двуединстве  непросто. Видеть и осознавать настоящее в перспективе неизменного еще можно поднатореть, но рассмотреть вечное в фактах и обстоятельствах повседневной жизни задача посложней. Однако, раздвоенности чувств и мыслей у христиан нет, и не будет, ибо точка сборки совершается не силами нашей тварной автономии, а благодатью Хозяина Виноградника. Именно это владение «двойным зрением» называется православным восприятием Реальности.

Вспоминается другой текст из Ветхого Завета: «И вывел Моисей народ из стана в сретение Богу и стали у подошвы горы. Гора же Синай вся дымилась оттого, что Господь сошел на нее в огне; и восходил от нее дым, как дым из печи, и вся гора сильно колебалась» (Исх.19.17-18). Описание начала Ветхозаветной Пятидесятницы устрашает. Она была в громе, буре, в молниях, народ Божий перед этим несколько дней постился. На синайскую гору взошёл только один человек – Моисей.  Весь же народ, продолжая хранить пост,  не прикасаясь к жёнам, пребывал у подножия Синая. Что в результате Пятидесятницы получил народ?  Закон. Что было даровано Моисею, кроме Закона?

Он попросил у Господа: «Можно ли мне, Господи, посмотреть какой Ты есть? Покажи мне Славу Твою!» Но Бог ответил пророку: «Лица Моего не можно тебе увидеть; потому что человек не может увидеть Меня и остаться в живых. И сказал Господь: вот место у Меня: стань на этой скале. Когда же будет проходить Слава Моя, Я поставлю тебя в расселине скалы, и покрою тебя рукою Моею, доколе не прейду. И когда сниму руку Мою, ты увидишь меня сзади, а лице Мое не будет видно тебе» (Исх.33.18-23). Моисей увидел только «задняя Бога». Сегодня никаких бурь,  никаких молний и  дыма нет и в помине во время Новозаветной Пятидесятницы.

На вершине Синайской духовной горы, на вершине Литургии ныне стоит каждый христианин, пришедший в храм на богослужение. И разве нам  даруется Закон и Его постижение? Разве в Евхаристии нам открывается «задняя Бога»?  Нам дано несоизмеримо большее: мы принимаем Тело и Кровь Бога в самих себя. Удивительно Божественное смирение. Когда проходила Ветхозаветная Пятидесятница, весь народ пребывал в страхе, стоял в посте и молитве, никто не топил печи, не готовил обед и не стирал пеленки.  Сегодня каждый день в православных  храмах совершается эта тихая Божественная Пятидесятница, и весь мир работает: гудят станки, идут пароходы, летят самолёты, работает почта, в магазинах продают хлеб и масло, на свинофермах кормят животных.

Даже в храме за Литургией кто-то смотрит за свечами, кто-то украдкой позевывает, кто-то молится о делах земных. Священник стоит у Престола, читает молитву, возносит тропарь на Пятидесятницу: «Господи, иже Пресвятаго Твоего Духа в третий час апостолом Твоим ниспославый, того, Благий, не отыми от нас, но обнови нас, молящих Ти ся». А в это время пономарь отвернулся от Престола,  смотрит грустно в окно на ветхие сараи, думая о чём-то своём. Разве возможно было бы, что кто-нибудь зашёл вместе с Моисеем на синайскую гору, и стоял бы « в расселине скалы» размышляя о своем хозяйстве, о том, как у него там детишки у подножия горы, не простудились?

Но вот мы видим, нечто похожее происходит ежедневно на Литургии. Господь каждый день самим фактом совершения богослужения словно говорит нам: «Весь Виноградник на горе синайском ваш от века и до века!  Вы каждый день можете утверждать и взращивать его или оставить и выйти из пределов виноградника Моего. Но вы не можете быть в нем, как чужие!» Вот какая свобода дана сегодняшнему члену Божьего Виноградника. Если Бог всем строем Своего Виноградника, так смиряется перед «виноградарями», то, как мы должны смиряться друг перед другом? Один старец, проживший в пустыне много лет в великой аскезе, удивился, когда получил кроткий опыт благодати Божией: «Я сорок лет был в пустыни, и, кажется, только теперь готов быть никем. Какой это долгий путь! И как странно, что все эти сорок лет я был именно им, то есть никем».