Перед каждым значимым или малым делом, перед каждой трапезой, в любой жизненной ситуации, спеша на работу или домой, молясь на Литургии, мы повторяем слова Христовы: «Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да придет Царствие твое». Это первое прошение молитвы Господней. Единственной молитвы, которую Христос нам оставил.
В нем вылилось в словесной форме всё земное стремление человека к тому, чтобы правда Божия, Любовь Божия воссияла на земле, так же как она сияет вечно на небесах.
Перед каждым значимым или малым делом, перед каждой трапезой, в любой жизненной ситуации, спеша на работу или домой, молясь на Литургии, мы повторяем слова Христовы: «Отче наш, Иже еси на небесех! Да святится имя Твое, да придет Царствие твое». Это первое прошение молитвы Господней. Единственной молитвы, которую Христос нам оставил.
В нем вылилось в словесной форме всё земное стремление человека к тому, чтобы правда Божия, Любовь Божия воссияла на земле, так же как она сияет вечно на небесах.
Мир должен быть другим.И тот легкий строй, который царил в том другом мире, был совершенно иного качества, иных свойств. На человеческом языке нет слов, для описания небесного мира, нет способов, чтобы его постигнуть. Прикровенно пророк Моисей в первых главах книги Бытия поведал о нем, как об утраченном феномене, большего не дано. Сегодняшний мировой порядок человеком переживается, как вторая несчастливая природа. Весь мир воспринимается, как собственное омертвевшее сердце. Человек носит мир в своей груди, как первую смерть. Неимоверная душевная тяжесть! Боже мой, каждый день вставать с ложа, с постели, как говорит псалмопевец, и чувствовать, что каждое твоё движение, каждая твоя мысль не в десятку, а в молоко, мимо цели! Это состояние похоже на состояние художника, который рисует картину и чувствует, что каждый взмах кисти, каждый цвет отдаляют его от задуманного. Другой должен быть рисунок. Другая должна быть линия горизонта. Другой должен быть цвет. Другая должна быть перспектива! Но у него нет таких линий. У него нет таких цветов. У него нет перспективы, и никогда не будет!
Именно из этого удручающего состояния духа родились слова «Молитвы Оптинских старцев»: «Господи, даруй мне преодолеть утомление наступающего дня». Утомление наступающего дня! «Наступающий день» ещё не наступил, а утомление уже выше крыши. Вот так порой чувствуют глубинную суть бытия монахи, имеющие по своему «чину» возможность отрешиться от внешней земной эмпирии, «шума улиц и площадей», от грохочущей империи жизни, и посмотреть более пристально, пронзительно на то, что окружает человека и то, что он в себя вмещает. Но есть в нашем мире область неподвластная земным неправильностям, где человек может достичь задуманного Господом изначально.
Никакой взрослой тайны и детских секретов здесь нет. Это область человеческих отношений. Это Любовь. Здесь-то мы можем совершить чудо вместе со Христом и первое прошение «Молитвы Господней» произнести без всякого утомления, с надеждой и благодарностью к «Отцу нашему и Богу нашему» (Ин. 20. 17.).Именно из этого удручающего состояния духа родились слова «Молитвы Оптинских старцев»: «Господи, даруй мне преодолеть утомление наступающего дня». Утомление наступающего дня! «Наступающий день» ещё не наступил, а утомление уже выше крыши. Вот так порой чувствуют глубинную суть бытия монахи, имеющие по своему «чину» возможность отрешиться от внешней земной эмпирии, «шума улиц и площадей», от грохочущей империи жизни, и посмотреть более пристально, пронзительно на то, что окружает человека и то, что он в себя вмещает. Но есть в нашем мире область неподвластная земным неправильностям, где человек может достичь задуманного Господом изначально.