Начнем издалека.  Перечитайте  роман Рэя Брэдбери  «451° по Фаренгейту». Он написан в прошлом веке, но вы удивитесь.  Мир будущего выглядел примерно так: скорость жизни увеличилась; мир ускорился; люди больше не читают книги, а информацию черпают из обрывков газет, вырезок, постов и заголовков. В каждом доме есть телевизионные стены. С этих стен беседу ведут герои различных программ. Говорят они ни о чем. По большому счету, бессмыслица, но зрителей это действие затягивает по полной. Причем на каком-то физиологическом уровне. После просмотра создается ощущение, «как будто вас протащили сквозь стиральную машину или всосали гигантским пылесосом». Герои телевизионных программ стали настолько близки людям, что их прозвали «родственники». По сути, вся жизнь заключается в том, чтобы вернуться домой с работы и включить поскорее «родственников».  Люди в семьях между собой больше не разговаривают. А если кто и разговаривает, то его считают странным и социально неадаптированным.  Такое существование вполне всех устраивает. Только вот все чаще у людей возникают проблемы со сном. Чтобы заснуть, люди вставляют себе в уши втулки-ракушки с какой-то музыкой и пьют снотворные таблетки. Внутри у них пусто. В городе все чаще случаются самоубийства.

Напомним, роман был издан… в 1953 году.

Впечатляет? Книга была написана после Второй мировой войны, когда еще не было плоских экранов, не было фэйсбука и твиттера, не было телесериалов, да даже наушников, вставляющихся в уши, еще не было. Во многом был прав Рэй Брэдбери. Единственное, о чем он, наверное, не подумал – это то, что людей  будущего станут помещать в реабилитационные центры по «цифровой детоксикации».

Прежде, чем рассказать нашим читателям о научных исследованиях в области экранной зависимости, хочется  сразу предупредить: в каменный век никого возвращать не надо. Мы живем в удивительное время, когда можно бесплатно послушать лекцию в Гарварде, живя в Кирове, или самостоятельно починить крышу дома, посмотрев, как это делается, на Ютубе.

Поговорим о фактах. Начнем с самой младшей телеаудитории. Согласно американской статистике, маленькие дети в среднем проводят 3-4 часа в день у экрана телевизора. Телевизоры теперь есть даже в садиках. Для детей младше двух лет, которые спят по полсуток, 3-4 часа в день означают примерно 30-40% времени бодрствования. То есть почти половину своей ежедневной стимуляции и информации маленькие дети получают из телевизора.

Чем отличается телевизор от реальной жизни?

В первую очередь, скоростью. Даже в самых, казалось бы, безобидных детских видео о козочках, барашках и машинках, типа Бэби Эйнштейн, кадры меняются примерно каждые 3 секунды. Вот представьте, что вы сидите на диване в комнате, смотрите вокруг, а интерьер вокруг вас меняется каждый раз после того, как вы моргнули. То вы на ферме, то вы на пляже, то вы на вокзале. Всякий раз новые лица, новые люди. И логическая связь между всеми этими интерьерами и лицами, прямо скажем, минимальная. С возрастом три секунды наблюдения за одним и тем же уже не вставляют, и детские видео медленно, но верно превращаются в боевики, где скорость вообще бешеная. Все происходит за доли секунды. (Плюс к этому добавляется насилие, пусть даже в виде убивания монстров.)

А теперь давайте посмотрим, что происходит на физиологическом уровне при регулярном получении новой, яркой и интересной стимуляции из телевизора? Происходит выброс в мозге нейромедиатора дофамина, того самого который вызывает у нас чувство удовольствия. И так каждые три секунды. Дофамина в избытке! В видеоиграх к новой стимуляции добавляются еще всякого рода награды: здесь набрал очки, там перешел на новый уровень.  Опять дофамин набирает силу!. Идем дальше. На этой же химии основано наше желание проверить электронную почту, фэйсбук, твиттер и т.д. Хочется чего-то новенького-интересненького. Что-то пикнуло, что-то пиликнуло, кто-то написал, что-то прислал. Нужно срочно бежать-смотреть. Дофамин и тут на чеку.

И вот после многочасового просмотра экрана ребенка таки отключают от розетки. Мир замедлился. Можно сказать, остановился. Ничего не происходит. Все тускло. Вокруг все те же четыре стены, та же мебель и та же мама маячит на кухне с кастрюлями и кухонным полотенцем. Где веселье? Где жизнь? Где дофамин? У многих начинается самая настоящая ломка.

А теперь следующий факт: опять-таки по американской статистике, каждый десятый ребенок страдает сегодня синдромом дефицита внимания с гиперактивностью; частота постановки этого диагноза особенно подскочила за последние десятилетия и продолжает расти. Вот характеристики ребенка с таким диагнозом: мысленно отсутствует, не может ни на чем сосредоточиться, забывает вещи, не может находиться спокойно на одном месте, делает много ошибок по небрежности, идет на ненужный риск, плохо уживается с другими детьми, не может противостоять соблазнам.

О настоящих причинах синдрома дефицита внимания с гиперактивностью мы знаем пока мало (как и в случае с аутизмом). Но известно следующее: синдром связан с нарушением процессов обмена… дофамина. А теперь складываем два и два.

И чтобы не быть голословной, приведем результаты многолетних исследований доктора Димитри Кристакиса. Его гипотеза была следующей: длительное подвергание маленького ребенка визуальной стимуляции с быстрой сменой кадров «трансформирует» его мозг. А именно, мозг начинает ожидать от мира такую же сильную стимуляцию на постоянной основе, что впоследствии ведет к нарушению внимания. В настоящем мире мозгу становится «скучно», потому что он привык к быстро изменяющейся реальности. Реальности, которой на самом деле не существует.

Мыши-дети

Чтобы протестировать эту гипотезу, доктор Кристакис вместе с другими учеными проследил за развитием более тысячи детей, начиная с года и заканчивая семью годами. Оказалось, что чем больше дети смотрели телевидения в возрасте до трех лет, тем больше у них было проблем с вниманием на школьной скамье (в семилетнем возрасте). А именно, каждый час, проведенный перед телевизором до трёх лет, повышал риск заработать нарушение внимания на 10%. И что это значит? А то, что трехлетний ребенок, который смотрит телевизор по три часа в день, имеет на 30% больше шансов заработать проблемы с вниманием,  чем ребенок, который совсем не смотрит телевизора.

Почему возраст до 3х лет так критичен? Да потому что в это время происходит резкий скачок в росте мозга ребенка, который обусловливает все его последующее развитие. Вот в этой TED лекции доктор Кристакис хорошо все объясняет. Когда ребенок рождается, средний вес его мозга составляет 333 грамма, а через два года этот вес утраивается, доходя почти до килограмма. Больше такого грандиозного скачка в росте мозга у человека уже никогда не будет. Только до трех лет. Причем увеличивается не столько количество самих нейронов, сколько связей между ними. Происходит это за счет внешней стимуляции. Мало стимуляции – плохо, но чрезмерная стимуляция – тоже плохо.

Обычно, когда в медицине создается какой-то новый препарат, его сначала тестируют на мышках. С новыми технологиями вышло немного иначе. Дети их получили первыми. И вот не так давно ученые решили все же посмотреть, а что же будет в этом случае с мышками? Так, в одном из экспериментов, мышкам десяти дней от роду создали своего рода «телевизионный салон». Ежедневно, по шесть часов на день, им включали громкую музыку из мультфильмов и окружили их огоньками, которые переливались разными цветами в такт музыке. И так в течение сорока двух дней. В общем, можно сказать, что все свое детство эти мышки провели перед «телевизором». Некоторое время спустя мышки должны были пройти несколько поведенческих и когнитивных тестов. Оказалось, что «перестимулированные» мышки превратились в гиперактивных грызунов, которые то и дело шли на необоснованный риск (по сравнению с контрольной группой). Кроме этого, у них была более слабая кратковременная память и пониженные показатели когнитивных функций (напр., они не интересовались новыми предметами, не изучали их). Исследователи сделали вывод, что чрезмерная стимуляция во время критического периода развития мозга может иметь неблагоприятные последствия для нейрокогнитивных функций.

Интересно то, что Американская педиатрическая академия (AmericanAcademyofPediatrics) настоятельно не рекомендует детям до двух лет смотреть телевизор. Но, как выясняется, об этом знает только 6% родителей. Это у них 6%. А сколько у нас в России? Бог весть!

Но спрашивается, что же в таком случае делать? Особенно когда рядом нет бабушек и дедушек, а родителям хочется хотя бы двадцать минут спокойствия, чтобы немного отдохнуть или поесть (и на няню нет денег).

В этом случае можно хотя бы попытаться проконтролировать содержание видеопередач. Последующее исследование доктора Кристакиса показало, что образовательные программы, где действие происходит медленно (как в реальной жизни) не имеют последствий для детского внимания. В то время как развлекательные передачи с быстрой сменой кадров повышают риск дефицита внимания на 60%, а передачи с присутствием элементов насилия аж на 110% (скорость движения в таких передачах, как правило, еще выше). Тут-то самое время вернуться к старым советским мультикам, степашкам и филям, где все происходило неторопливо и невероятно м-е-е-е-е-дленно.