Человеку от общества не убежать. Сегодня социум доберется до тебя в любой глуши. И дело не только в мобильных телефонах и интернет-сетях, сама система социальной коммуникации такова, что практически любой член общества с самого рождения в нее плотно интегрируется, связывается множеством социальных условностей, взаимных обязательств, гарантий, соглашений, будь это, хоть монах в монастыре, путешественник наподобие священника Федора Конюхова, гениальный ученый-ядерщик или аутичный хакер в провинциальной пятиэтажке. Такая плотная включенность человека в общество-систему, несомненно, несет для него множество благ, но с другой стороны: она же оказывает сегодня на человеческую душу несоизмеримое с другими эпохами давление. Отсюда в нашей жизни огромное количество неврозов, душевных расстройств, депрессий, эмоциональных тяжелых срывов. Все это - плата за социальную безопасность, тепло, электричество и горячую ванну. Как противостоять внешнему, «броуновскому» напряжению социума, оставаясь самим собой? Как преодолевать сердечное уныние и упадок сил?   

Даже врачи-психотерапевты признают, что 21 век будет веком распространения депрессии, вызванной исключительно внутренними душевными причинами.  

Многие отравлены унынием: все им не по душе, все плохо, все невыносимо, все черно! Юные прекрасные люди, пишут про расчлененки, трупы, зеков, самоубийц и маньяков. Мир для них – это какое-то отхожее место, где по определению не может быть ни красоты, ни любви, а слово идеал звучит как издевательство и произносится как насмешка, как стеб.

Но и люди постарше, вроде бы вышедшие уже из нигилистического подросткового возраста, тоже везде стараются увидеть дурное и настолько раздуть его, чтобы оно загородило в их жизни все. Россия – это мрак, там был Грозный и Сталин, а еще Николай- «кровавый», «Рашка», «тюрьма народов»; Церковь – устарела: «а у патриарха вообще – часы!», русский народ – быдло, национальная психология – психология раба, военные – тупицы, чиновники – воры, судьи – взяточники, менты – бандиты, художники – бездари, Донбасс – ватники, крым – ненаш... Все – сплошной «отстой»!

Психологически этот негативизм объясним прежде всего внутренней несостоятельностью самих ругателей: внутри себя темно, неуютно и тревожно, подчас там закручиваются вихри острого раздражения: с одной стороны, недовольства несоответствием личных талантов и достоинств (истинных или мнимых) их социальной оценке, явно заниженной (как им кажется), а с другой – собственным же неумением развернуть свои способности и воплотить их.

Это очень тяжелое чувство неудовлетворенности собой, в котором трудно признаться и которое выплескивается порой из чаши гнева через край.

На вопрос «кто виноват?» ответ получается самый простой: вот вы все и виноваты! Вы виноваты, что я не состоялся, что я не воплотил свои замыслы, не нашел своего места, не увидел смысла, не отыскал свой язык. Вы и виноваты, что не замечаете меня и не можете меня оценить. Вы виноваты, что я никого из вас не могу полюбить. Тошно мне! Ненавижу!

Бесформенная внутренняя чернота изливается в мир и заполняет собой уже готовую форму – черный квадрат.

Есть  хороший монашеский способ борьбы с унынием. О нем пишут в книгах люди иноческого чина. Монах, впавший в депрессию, запирается на три дня в своей келье, ложится на подстилку, укрывается с головой рясой и лежит без движения, словно бы умирая и умиряя противоречивые помыслы, сталкивающиеся внутри него разряды молний. Но после этих трех дней он должен встать, вернуться к своим послушаниям и идти дальше, неся свой крест. Но это – монах…

А как быть человеку мирскому? В чем святоотеческая традиция видела причины уныния? Об этом написаны целые тома, в которых запечатлены потрясающие открытия в сфере жизни и устроения человеческой души. Но вкратце: причина уныния прежде всего – гордость, корень всех грехов. Далее – надежда не на Бога, а на себя самого или на других людей, равно как и на земные обстоятельства, то есть на нечто, принадлежащее сфере имманентных явлений.

Такой человек пробует всем своим весом опереться на подрубленное дерево, на глыбу, которая вот-вот сорвется в бездну, а то и просто на тень, которая вот-вот ускользнет. Такой самонадеянный человек неизбежно рискует сорваться в уныние. Причиной уныния могут стать и другие грехи, в которых человек не покаялся и которые омрачают душу: жизнь такому человеку представляется муторной и невыносимой, а он сам кажется себе отвратительным и мерзким, и с этим сознанием ему тоже невозможно примириться.

Итак, смирись, гордый человек! Легко сказать – смириться, но как?

Надо умалить все, чем ты обладаешь (в том числе – и какие-то собственные способности), низвести это до несуществующего. Остаться нагим и нищим. Обратить себя в Иова, сидящего на пепелище и посыпающего голову пеплом. И поставить себя перед лицом Господним. «Наг ты пришел в мир, нагим и отыдеши!»

Нет ничего в этом мире, чем бы ты владел с полным правом и с полным основанием мог бы назвать – своим. Нет ничего, что бы ты заслужил и заработал своим трудом или своими талантами. Да и таланты у тебя – не свои. Все ты получил задаром извне – и через других людей, и от самого Промыслителя. А «Бог дал – Бог взял». И вот какое-то время надо сродниться с этой мыслью, самому стать ею: в мире есть только душа и Бог.

И когда ты это почувствуешь всем своим составом, всем своим существом, всей правдой своего бытия, тогда – можно оглянуться по сторонам! И тогда вдруг откроется, чем Господь наградил тебя, чем увенчал. Тогда самая простая, даже житейская вещь, приобретет значение дара Господня, знака Его милости.

 Так человек, страдающий и иссохший от многолетней бессонницы, с воодушевленной благодарностью произносит Богу хвалу за посланный ему сон. А человек изголодавшийся, облобызает ноги Всевышнего за упавшие с Его стола крошки хлеба. А сирота, настрадавшийся от одиночества и нелюбви и вдруг в один прекрасный день очнувшийся в родной любящей его семье, возликует всем сердцем, прильнув к любимым родителям. А бездомный, ночующий в мороз возле едва обогреваемого сортира, проснувшись в тепле да на чистых простынях, воспоет гимн Милосердному Богу!

«Если не скажет человек в сердце своем: «В мире я один и Бог» – не найдет успокоения», – как выразил эту мысль подвижник Нитрийской пустыни авва Алоний.