Батюшка и мальчик шли по тропинке. Великие русские поля окружали их со всех сторон. Небеса щедро лили свою синь с прозрачной высоты. Далеко разносились дружные потрескивания и гуд, словно от высоковольтной линии, кузнечиков, шмелей и прочей маленькой летающей кавалерии.

- Конечно, Алеша, - продолжил начатый разговор отец Николай, - войти в соприкосновение с Богом можно вдыхая запах цветка, слушая шум наших березок, смотря на величественные горы, вдумываясь в тайны земной красоты и природы, молясь в тишине или радуясь утренней росе на полях, но как бы мы не соприкасались с Господом на всех этих различных путях жизни, в Таинстве Святого Причастия мы приобщаемся к Богу совершенно особым, неповторимым образом. Все святые говорят, что в этом таинстве мы входим в такое близкое и кровное общение с Господом, что большего нет на земле, и не будет - ни в этой временной жизни, ни в жизни будущего века! Но чтобы нам глубже понять такое священное таинство, давай с тобой вспомним, как жили первые люди Адам и Ева в райском саду.

- Давайте! – согласился Алеша

- Как ты знаешь, после сотворения человека, Господь насадил райский сад и одновременно дал человеку в пищу все его плоды и травы, кроме помнишь какого?

- Древа познания добра и зла, - серьезно ответил мальчик.

- Да! Но что это значит, дать в пищу все райские плоды? А это значит, что с первых же шагов, жизнь человека была связана с тем миром, в котором он жил. И человек был не просто зрителем и наблюдателем этого мира, как, скажем, мы смотрим путешествия по телевизору, нет, но он ел плоды этого мира, то есть кушал этот мир и преображал плоть этого мира в собственное тело. Другими словами, человек не просто любовался, например, грушей, но срывал эту грушу с дерева и познавал эту грушу, когда откусывал от нее по кусочку и ел. Дети до сих пор поступают похожим образом, все, что ни попадается им в руки, они засовывают в свой ротик. Еда и питие связывали и приобщали человека не только к миру, но, что самое главное, они приобщали его к Богу. Каждый раз, когда человек что-нибудь ел или пил в раю, он радовался и благодарил Бога. Каждое вкушение пищи было для человека не средством утоления голода, хотя и этому тоже служило, а в первую очередь -утолением его жажды общения с Богом и Другом. Я бы еще сказал так. Отношения человека и Бога не были основаны на духовной связи  или моральных правил. Скажем, человек выполнял некоторые повеления Господа и за это Бог общался с ним, или, человек молился Богу и по этой причине Господь приходил к нему для беседы. Нет, отношения или общение человека в раю с Богом было для Адама и Евы САМОЙ  ЖИЗНЬЮ, в самой непосредственности, в самом простом ежедневном опыте, то есть во вкушении пищи и пития. Ты спросишь почему? Потому что именно Бог, а не природа или сам человек даровал этот мир и пищу первым людям, и они это очень остро чувствовали!

Все эти райские плоды, травы, злаки земные Бог даровал человеку в пищу как первое предварительное условие жизни. Каждое вкушение какого-нибудь плода было Даром Божиим, благословением Его – то есть проявлением отношения Бога к человеку и человека к Богу. Я еще раз приведу пример. Вот Адам срывал веточку земляники, а Адам, дорогой мой, был очень умный. Таких умных людей на земле больше не было! Первый человек! И вот он всем сердцем, всем умом, всеми чувствами понимал, что именно вот эта веточка, да такая маленькая и красивая была создана только для него! Он видел ее пронизанной светом Божиих лучей. Он вообще видел мир не так как мы. Он видел самое сердце каждой вещи, вот то самое таинственное имя, о котором мы говорили с тобой раньше. Он понимал, сколько мудрости, сил, чистоты, радости вложил Господь в эти красные ягодки. И вот он берет их в рот и съедает, исполняясь любви и благодарности к Богу! На словах, получается немного смешно, слишком все просто и обыденно, дескать, слопал ягодку и сердце затопила Божья любовь, но на деле, Алеша, все именно так и происходило. Конечно, я не был с Адамом в раю, и мои слова передают только очень и очень приблизительные чувства первого человека, но где-то мы с тобой ухватили самую суть.  Понятно?

- Если честно, не совсем!

- А что непонятно?

- А непонятно, почему надо было всякий раз благодарить Бога за еду!

- Тут одно неверное слово «надо». Вот смотри, какая у тебя самая заветная мечта, точнее – что ты хочешь, чтобы тебе подарили?

- Я? Волшебное?

- Нет, что-нибудь из нашего мира.

- Мне очень хочется мотоцикл. Японский.

- Ну, вот представь. Я привел тебя к себе домой и на твоих глазах начал собирать всякие детали, и вдруг получился японский мотоцикл «Хонда»!

- Здорово!

- А потом этот мотоцикл я бы подарил тебе! Так вот ответь, неужели бы ты всякий раз, когда садился бы на эту свирепую машину, не вспоминал бы обо мне бедном сельском священнике? Ну, хотя бы в первый день, когда я тебе его подарил?

- Вспоминал бы!

- Надеюсь, что так!

- Да… Но Вы, батюшка, не подарите мне мотоцикл…

- Увы, не подарю… - отец Николай смутился, - да уж, пример у меня получился аховый! Вот тебе пример, Алеша, какие не нужно приводить примеры объясняя тайны Божии. Тут нужно быть очень осмотрительным, а то вот так ненароком и доверие потерять можно… Но главное ты ведь понял?

Батюшка вдруг замолчал.

- Я тебе на память другое кое-что подарю… У меня давно уже, если честно, подарок для тебя припасен. А теперь слушай дальше. Так вот и Адам с Евой, когда брали подарки Бога – пищу и питие этого мира, они каждый раз словно вспыхивали новой любовью! С подобным отношением к пище…

- Батюшка, подождите, подождите!- попросил Алеша,- а можно еще какой-нибудь пример привести?!

- Еще пример? Или подарок?

- Нет, пример!

- Хорошо! Вот, скажем, мать и дитя. Для ребенка, когда мать начинает кормить его грудным молоком, то есть грудью, кормление не просто очередной прием еды, а в первую очередь – радостное, живое общение с матерью. Он сосет грудное молоко, смотрит на маму, обнимает, гугукает, и разглядывает то, что находится рядом с ним, какие-то интересные разноцветные пятнышки! Ребенок всем своим маленьким тельцем чувствует  материнскую любовь и ласку, то есть свою кровную взаимосвязь с матерью. Например, замечено, если мама во время кормления ребенка отвлекается, разговаривает с кем-нибудь или просто читает книгу, малыш начинает плохо кушать, куксится, кусается и кричит. Опытные мамы во время кормления всю свою любовь, нежность и внимание в это время отдают только ребенку! Другими словами, для ребенка кормление материнским молоком – это предварительное условие его жизни, но ведь уже тут понятно, что малыш ест не только  ради еды, но ради общения, любви, познания матери и мира. Вот подобное же было и в  раю. Бог питал человека как бы из своих рук, и Бог был для человека всем: и Пищей, и Питием, и Светом, и Жизнью, и Радостью, и Другом, и Творцом!

Так вот, с подобным отношением к пище после грехопадения мы снова встречаемся в Таинстве Святого Причастия, где общение с Господом вновь происходит через принятие Пищи. Эта пища является нашей Жизнью, а ее приятие – Божественным Причастием. Это великое Таинство было установлено Иисусом Христом, когда Он в последний раз на земле праздновал древнюю еврейскую Пасху. Праздник избавления Еврейского народа, который Бог избрал на время для спасения мира от страшного египетского плена. Господь тогда в одном из богатых домов города Иерусалима в одной из его самых красивых комнат, собрал двенадцать ближайших своих учеников на Тайную вечерю, то есть на ужин, посвященный празднованию Пасхи. Вот как об этом пишет евангелист и апостол Марк… , - отец Николай остановился, достал из внутреннего кармана подрясника небольшое Евангелие, нашел нужную главу и прочитал - «И когда они ели, Иисус взял хлеб и, благословив, преломил и, раздавая ученикам, сказал: Приимите, ядите: сие есть Тело Мое, которое за вас предается. И, взяв чашу и благодарив, подал им и сказал: пейте из нее все, ибо сие есть Кровь Моя Нового Завета, за многих изливаемая во оставление грехов… Сие творите в Мое воспоминание» (Мф.26, 20-29).

Батюшка закрыл Евангелие и продолжил:

- Первыми причастниками Тела и Крови Иисуса Христа стали Его ученики – апостолы. По заповеди Господа Иисуса Христа: Сие творите в Мое воспоминание, они продолжали совершать Таинство Святого Причащения и передали его последующим поколениям христиан, в том числе тебе и мне, как воспоминание о Господе, о Его жизни, страданиях, смерти, воскресении, и вознесении на Небо.

- Батюшка, постойте, а зачем об этом вспоминать на службе, ведь Вы и так хорошо помните все события?

- Конечно!

_- Так зачем же вспоминать? Вот я понимаю, Новый год – это праздник, но разве его нужно вспоминать?

- Тут, дорогой мой, вот в чем дело. Помнишь, как апостолы в Евангелии попросили Христа научить их молиться?

- Помню, Он дал им молитву «Отче наш».

- Ну вот, представь себе, что Господь оставил нам молитву «Отче наш» и заповедал совершать ее в Свое воспоминание. Будет ли это воспоминание только воскрешением в памяти тех событий, слов и самой молитвы, когда Христос давал ученикам этот молитвенный текст?

- Думаю, что нет!

- То есть совершать молитву «Отче наш» в воспоминание Господа – это значит не просто вспоминать, а молиться по-настоящему, на самом деле входить в молитвенное общение с Богом, а не утешать себя воспоминанием прошлых событий. Так и творить Таинство Святого Причастия в воспоминание Христово означает не просто воспоминание, а жизнь со Христом. Нам важно, собственно не вековая, точная память-воспоминание о жизни Христовой, а спасение мира, которое совершил Христос. Господь стал человеком, умер на кресте, сошел во ад, воскрес из мертвых, вознесся на Небо и ниспослал нам Святого Духа. Так вот в Таинстве Святого Причащения, которое происходит на Литургии мы не изображает, не повторяем, не проигрываем  события христовой  жизни.

- То есть это не спектакль?

- Да! Мы восходим всей Церковью, погружаемся сообща и вместе, как одно тело и душа в Тайну нашего спасения и новой жизни, дарованной через подвиг Христа. Вот подумай, можно ли вспомнить то, что ты не видел никогда?

- Наверное, нет.

- А ведь ни я, ни ты, да и никто из сегодня живущих людей никогда в глаза, лицом к лицу не видели Иисуса Христа, не принимали лично участие в Его жизни, и значит, не могут вспоминать  ее?  Почему же Господь заповедал нам тогда это Воспоминание? Ответь мне, жив ли сейчас Христос?

- Да, жив! Очень жив!

-То есть, Того, Кого мы вспоминаем, Он и ныне жив-здоров, а это значит, что живо, действенно, никуда не исчезло и не испарилось и все то, что Он совершил для нашего спасения. Другими словами, мы не прошлое вспоминаем, а Его Самого Живого и Любимого, пребывающего всегда посреди нас! Воспоминание становится нашим приобщением к Его победе над смертью и  грехом. Я бы еще сказал и так: заповедь Господня: «сие творите в Мое Воспоминание» – это есть заповедь пребывания в Его любви! Вот окончательный смысл заповеданного воспоминания.

С этими словами отец Николай вновь быстро достал Евангелие, нашел нужное место и прочитал:

- «И Я завещаю вам, как завещал Мне Отец мой, Царство, да едите и пиете за Трапезой Моею в Царствии Моем». (Лк.22, 22-29), то есть Господь говорит, что Литургия – это Его трапеза и трапеза Его в Церкви! Не потом «едите и пиете за трапезой Моей», а сейчас, здесь в каждом храме земном, в том числе и в нашем.

- В нашем? – переспросил Алеша. – Вот в этом нашем городском храмике совершается трапеза Господа? И там Царство?!

- Да! Нет ни какой разницы между самым бедным сельским храмом и самым знаменитым и красивым собором! В любом из них Небо спускается на землю! А теперь давай вернемся немного назад. Первое Таинство Святого Причащения совершил Господь. Но разве не Он же совершает его теперь!? Он и только Он является свершителем этого Таинства. Даже если бы все патриархи, епископы, все священники и верующие люди собрались бы в каком – нибудь огромном храме, то они не смогли бы исполнить его! Нам не дана такая власть от Бога! Но вот, что чудно – не мы совершаем это Таинство, но без нас, слабых и грешных людей оно не состоится! Это Таинство Святого Причащения, как я уже говорил, совершается на Литургии. Литургией, Алеша, называется особая служба в храме, когда все верующие, скажем из нашего города, собираются вместе и благодарят Бога за подвиг Христа и причащаются Тайн Господних. Ты, помнишь, когда Христос праздновал последнюю Пасху?

- Помню, перед крестом.

- Да, это была еврейская пасха. Однако смысл Тайной Вечери, которую Он совершал со своими учениками был совсем другой. Она была посвящена не празднованию освобождения еврейского народа от египетского плена, а переходу и торжеству всего человеческого рода, и нас с тобой тоже, от смерти к вечной и радостной жизни! В плоти Христовой и Его Крови уничтожается стена между Богом и человеком, между Творцом и сотворенным, между вечным и временным, между бесконечным и конечным! Да, Вечность приходит в нашу маленькую церковь, украшенную бедными иконами. Да, Сам Бог приходит к нам из своей богатой вечности, и не потом дает нам жизнь с Собою, а здесь и сейчас! Верующие люди собираются в храм в Народ Божий, чтобы встретиться с Творцом мира, через Иисуса Христа. Они приходят туда за любовью Самого Христа, которая даруется им Благодатью Святого Духа. Ведь Христос, как я тебе уже говорил не раз,  прежде всего Спаситель, а не Учитель мира. Какая, например, тебе будет польза, если кто-то тебя теоретически научит водить машину, то есть, как ее заводить, как поворачивать, чинить мотор и т.д., а на самой машине никогда не даст прокатиться?

- Никакой!

- Так же и учение, хотя бы и самое что ни на есть Божественное, само по себе не спасает. Теория спасти не может, а Бог-жизнь в силе! И вот как, чтобы на самом деле научиться лихо ездить на машине, необходимо садиться за руль и нажимать на педали и передвигаться по дорогам, так и чтобы спастись, нужно жить в Церкви, принять ее порядок и самое главное – участвовать в Литургии! Христос  пришел дать нам Любовь, а не научить любить! Ты, наверное, слышал, что в церкви верующие на службе пьют кагор?

- Слышал… - ответил Алеша, - только я  не знаю зачем.

Те люди, которые так говорят, слышали звон, да не знают, где он. Мы действительно в Церкви пьем и едим, но только не кагор и не хлеб, а Плоть и Кровь Господню. Но веди из ничего, из пустоты  Плоть и Кровь Христовы  не появятся? Так? Вот мы, верующие люди во главе с батюшкой и предлагаем Богу хлеб и красное вино, кагор то есть…

- Как это предлагаем? – спросил Алеша

- Ну, вот печем хлеб. Помнишь бабушку, которая в храме кормила тебя плюшками?

- Помню.

- Вот она в русской печке печет особый хлеб, который называется просфорой, и потом приносит его в храм. Я беру этот хлеб, и когда совершается Литургия, то кладу его на красивую тарелочку с толстой ножкой, которая называется дискосом. Я достаю так же красное вино и наливаю его в чашу с высокой ножкой, называемой потиром. И все это: Хлеб на дискосе и вино в потире во время Литургии ставлю на престол в алтаре. Ты ведь, наверное, видел его, такой высокий квадратный стол, покрытый красивой тканью, например,  парчой?

- Видел, батюшка. А на Небе есть престол?

- Есть, но Престол Божий не материальный, а мысленный, духовный. Престол Божий на Небе – это образное выражение тайны приобщения к самому сердцу жизни Божией.

- А… понял! Это как сидеть одесную Бога Отца? В Небе ведь тоже нет ни правой, ни левой стороны…

- Совершенно верно! Так вот каждый земной престол, и в нашем храме тоже, связан с Престолом Божественным! Поэтому мы целуем престол в храме, кадим вокруг него и поклоняемся ему. Это символы Царства Божьего, а Царство Божие, в конечном смысле, есть Сам Господь.  Этими почтительными действиями (поцелуями, каждением, поклонением и т.д.)  мы тем самым утверждаем свою веру, что находимся перед  лицом Господним, в месте особого страшного присутствия Божией Славы и Силы! Но давай вернемся к Литургии и Таинству Святого Причащения. Припомним наши ранешные разговоры. По какой причине Господь сотворил этот мир?

- По Любви!

- Значит можно сказать, что весь мир – это Любовь Божия ради человека, ставшая жизнью и пищей?

- Наверное, можно! Батюшка, если Вы так говорите, значит можно!

- Веришь?

- Да!

- Так вот, - продолжил отец Николай, - на Литургии мы предлагаем Богу хлеб и вино. Но что такое хлеб и вино?

- Наша еда.

- А еще?

- Первое условие жизни, как Вы говорили.

- То есть хлеб и вино – это символы нашей жизни, ведь мы на самом деле не сможем жить без пищи и питья? Или сможем?

- Нет.

- А если нет, то когда мы приносим Богу хлеб и вино, то мы, значит, приносим Ему свою жизнь  и самих себя. Пойдем дальше: хлеб и вино – это символ всего мира, от края до края, а это в свою очередь означает, что мы приносим  Господу не только свою жизнь, но и жизнь всего мира, который дан нам как пища и как условие нашей жизни! Этим приношением мы благодарим Бога. И свою жизнь, и других людей, и жизнь всего мира приобщаем к Богу! Другими словами, жизнь всего мира от самой далекой звезды до самого крошечного цветочка, мы предаем, вручаем любящей воле Отца и приносим Ему благодарность за то, что Он дал нам такую возможность, такое чудо!