Епископ Виктор (Островидов) был викарием, помощником правящего архиерея, Вятской епархии в двадцатых годах прошлого века. До приезда в Вятскую епархию в 1919 году, точнее в город Уржум, святитель прошел большой жизненный путь. Родился будущий исповедник в Саратовской земле, в селе Золотом в 1878 году. Там до сих пор стоит величественный Троицкий храм, построенный в честь победы над Наполеоном. В этом храме, чудом сохранившимся до наших дней, святитель Виктор, будучи ребенком, помогал своему отцу – пономарю в службе.

Пришло время, выросший мальчик завершил  обучение в церковном училище в городе Камышине и поступил в Казанскую Духовную Академию. В студенческие годы ярко проявились гуманитарные дарования Константина Александровича, интерес к отечественной словесности, философии и психологии. Он стал одним из активнейших деятелей студенческого философского кружка и даже читал публичные лекции по русской словесности. Одна из лекций называлась «Психология недовольных людей в произведениях М. Горького». Лекция собрала множество слушателей в зале Дворянского собрания. В числе присутствующих можно упомянуть будущего священномученика Гермогена (Долганева) и градоначальника Петра Столыпина, убитых впоследствии этими самыми «недовольными людьми».

 «Мир действительности узок и сер, – возвещал будущий исповедник Виктор, - и человек создает себе иной мир, мир высший, живет мыслью о достижении этого идеала. Если бы человеку удалось когда-либо дойти до степени животного, тогда, конечно, нужно отрешиться от всякой морали, так как получить от жизни что-нибудь все же лучше, чем быть только “кирпичом” в мировой постройке; но человеку легче удавить себя, чем задавить в себе совесть, отказаться от нравственных идеалов. Вполне удовлетворить человека может только такое содержание жизни, которое вместе с личным благом имеет непреходящее, вечное значение. Полнейшее же осуществление такого идеала заключается в том, чтобы не только не делать, но и не мыслить зла. Как только вступим мы на указанный путь удаления от злого, то сейчас же встречаемся с Христом-Искупителем, Спасителем 

Там же в Казанской академии Константин Александрович Островидов был пострижен в монашество с именем Виктор в честь мученика Христова четвертого века Виктора.

Первое послушание – миссионер среди инородцев Саратовского края, в основном чувашей, с которыми иеромонах Виктор общался на их родном языке.      Побывал иеромонах Виктор и на Святой Земле. Это была четырехлетняя командировка, в которой он положил много душевных сил на устроение Русской Духовной Миссии. После возвращения из жаркой Палестины иеромонах Виктор в 1910 году возводится в сан архимандрита и назначается настоятелем Зеленецкого монастыря близ Петербурга, и там, среди северных болот, подвизается в течение восьми лет. Школа практического послушания была пройдена!

В сентябре 1918 года архимандрит Виктор был назначен наместником Александро-Невской Лавры в Петрограде. Но недолго пришлось ему здесь прослужить. Аресты, расстрелы архиереев требовали поставления новых архипастырей из числа образованных, ревностных и опытных пастырей. Поэтому в декабре 1919 года, архимандрит Виктор был хиротонисан во епископа Уржумского, викария Вятской епархии.

Прибыв в январе 1920 в Вятскую епархию, он со всем тщанием и ревностью приступил к исполнению своих архипастырских обязанностей, просвещая и научая паству вере и благочестию и с этой целью организуя общенародное пение. Безбожным властям не понравилось столь ревностное его отношение к вере и Церкви и он был арестован. Освобождение из-под стражи  состоялось через пять месяцев.  епископ Виктор был взят на заметку «органами» как неблагонадежный.

Будущий исповедник своей ревностью в вере и благочестием поразил вятскую паству, и она всем сердцем полюбила святителя, который явился для неё и любвеобильным, заботливым отцом, и вождём в деле веры и противостояния надвигающейся тьме безбожия, и мужественным исповедником православия.  В 1921 владыка Виктор был назначен епископом Глазовским, викарием Вятской епархии, с местом жительства в Вятском Трифоновом монастыре на правах настоятеля. В Вятке Владыка был постоянно окружён народом, который видел в никогда не унывающем и твёрдом архипастыре поддержку для себя среди неустройств и тягот жизни.

Владыка был характера прямого, чуждого лукавства, спокойного и жизнерадостного, и, может быть, поэтому он особенно любил детей, находя в них нечто сродное себе, и дети в ответ любили его беззаветно. Во всём его облике, образе действий и обращении с окружающими чувствовался подлинный христианский дух, чувствовалось, что для него главное - это любовь к Богу и ближним.

На время нахождения епископа Виктора в Вятке пришлось изъятие из храмов церковных ценностей, которое произвело на владыку удручающее впечатление. «Я уже доносил Вам, – писал он Патриарху Тихону, – о печальных событиях в нашей Вятской церкви. В городе Вятке властям отдано все до пузырьков от святого мира и помазочков включительно. Ужели и такие пустяки нужны были правительству?»

В августе 1922 года, епископ Виктор был арестован. Сохранилась его фотография во время пребывания в Вятской тюрьме. Сотрудники Вятского ОГПУ сочли, что дело имеет важное значение, и, учитывая популярность епископа Виктора в Вятке, решили отправить обвиняемого в Москву. Узнав время отправления поезда, жители Вятки устремились на вокзал. Они несли продукты, вещи, кто что мог. Для разгона пришедших провожать епископа власти направили отряд милиции. Поезд тронулся. Люди устремились к вагону, несмотря на охрану. Многие плакали. Епископ Виктор из окна вагона благословлял свою паству.

В Бутырской тюрьме в Москве преосвященный Виктор были приговорены к трем годам ссылки. Местом ссылки для владыки Виктора стал Нарымский край Томской области, где его поселили в маленькой деревеньке, расположенной среди болот, с единственным путем сообщения – по реке. Срок ссылки закончился 23 февраля 1926, и ссыльному архиерею было разрешено вернуться. Весной 1926 епископ Виктор прибыл в Вятку. За время его ссылки епархия пришла в плачевное состояние. Он сразу же принялись за восстановление разрушенного порядка, но уже 16 мая того же года был вновь арестован в поезде, когда проезжал через Вологду. Он был обвинен в том, что произносил проповеди, которые, по мнению властей, имели контрреволюционное содержание. Сразу же после допроса епископ Виктор был направлен под конвоем в Москву во внутреннюю тюрьму ОГПУ. Основной причиной столь спешной отправки в Москву вятского архиерея была большая любовь к нему народа и опасение того, что верующие попытаются его освободить. После окончания следствия владыке объявили, что Особое Совещание при Коллегии ОГПУ 20 августа 1926 года постановило лишить его права проживания в Москве, Ленинграде, Харькове, Киеве, Одессе, Ростове-на-Дону, Вятке и соответствующих губерниях, с прикреплением к определенному месту жительства сроком на три года. Место пребывания можно было до некоторой степени выбирать самому, и епископ Виктор выбрал для себя – город Глазов Ижевской губернии, поближе к своей вятской пастве. Епископ Виктор, живя в ссылке в Глазове, продолжал управлять Вятской епархией. 

В конце марта 1928 года поступило распоряжение: арестовать епископа Виктора и доставить в Москву во внутреннюю тюрьму ОГПУ. В безбожной прессе началась кампания против епископа Виктора и других исповедников; в газетах писали: «В Вятке ОГПУ открыло организацию церковников – «монархистов», которую возглавлял Вятский епископ Виктор».

В мае владыке было предъявлено обвинение: «Епископ Виктор Островидов занимался систематическим распространением антисоветских документов. Наиболее антисоветским из них по содержанию являлся документ - послание к верующим с призывом не бояться и не подчиняться советской власти, а претерпеть от неё мученичество, подобно тому, как терпели мученичество за веру в борьбе с государственной властью митрополит Филипп или Иван, так называемый креститель».

18 мая 1928 Особое Совещание при Коллегии ОГПУ приговорило епископа Виктора к трём годам лагерей. В июне он  прибыл на Попов остров, а затем в Соловецкий концлагерь. Профессор Иван Михайлович Андреевский, находившийся в Соловецком концлагере вместе с владыкой, так описывает общую с ним жизнь в лагере:

«С 1928 по 1930 год включительно, епископ Виктор находился в 4-м отделении СЛОНа -  Соловецкого Лагеря Особого Назначения - на самом острове Соловки и работал бухгалтером Канатной фабрики. Домик, в котором находилась бухгалтерия и в котором жил Владыка Виктор, находился в полуверсте от кремля, на опушке леса. В глубине леса, на расстоянии одной версты, была полянка, окруженная берёзами. Эту полянку мы называли «Кафедральным собором» в честь Пресвятой Троицы. Куполом этого собора было небо, а стенами - берёзовый лес. Здесь изредка происходили наши тайные богослужения. Чаще такие богослужения происходили в другом месте, тоже в лесу, в церкви имени святителя Николая Чудотворца. На богослужения, кроме нас пятерых, приходили ещё и другие лица епископы и священники. Владыка Виктор был небольшого роста всегда со всеми ласков и приветлив, с неизменной светлой всерадостной тонкой улыбкой и лучистыми светлыми глазами. «Каждого человека надо чем-нибудь утешить», - говорил он и умел утешать всех и каждого. Для каждого встречного у него было какое-нибудь приветливое слово, а часто даже и какой-нибудь подарочек.

Когда после полугодового перерыва открывалась навигация, и в Соловки приходил первый пароход, тогда обычно Владыка Виктор получал сразу много вещевых и продовольственных посылок с материка. Все эти посылки через несколько дней Владыка раздавал, не оставляя себе почти ничего. Утешал он очень многих, часто совершенно ему неизвестных заключённых, особенно жалуя так называемых урок (от слова уголовный розыск), т.е. мелких воришек, присланных как «социально вредных». Многие в лагере были пессимистами и готовились к тяжёлым испытаниям последних времён, не веря в возможность возрождения России. А владыка Виктор был оптимист и верил в возможность светлого периода, как последнего подарка с неба для измученного русского народа».

Воспоминания о епископе Викторе оставил также, и академик Дмитрий Сергеевич Лихачёв: «Владыка Виктор Вятский... Он был очень образован, имел печатные богословские труды, но вид имел сельского батюшки... От него исходило какое-то сияние доброты и весёлости. Всем стремился помочь и, главное, мог помочь, т.к. к нему все относились хорошо и его слову верили... Однажды я встретил Владыку каким-то особенно просветлённым и радостным... Вышел приказ всех заключённых постричь и запретить ношение длинных одежд. Владыку Виктора, отказавшегося этот приказ выполнить, забрали в карцер, насильно обрили, сильно поранив лицо, и криво обрезали снизу его одежду... Думаю, что сопротивлялся он этому насилию без озлобления и страдание своё считал милостью Божией».

Другой заключённый - писатель Олег Волков - так вспоминал о своём знакомстве с Владыкой: «Проводить меня пришёл из кремля вятский Епископ Виктор. Мы прохаживались с ним невдалеке от причала. Дорога тянулась вдоль моря. Было тихо, пустынно. За пеленою ровных, тонких облаков угадывалось яркое северное солнце. Преосвященный рассказывал, как некогда ездил сюда с родителями на богомолье из своей лесной деревеньки. В недлинном подряснике, стянутом широким монашеским поясом, и подобранными под тёплую скуфью волосами, отец Виктор походил на великорусских крестьян со старинных иллюстраций. От народа же была и речь преосвященного - прямая, далекая свойственной духовенству мягкости выражений. Умнейший этот человек даже чуть подчёркивал свою слитность с крестьянством.

- Ты, сынок, должен сердцем понять, почему сюда власти священников, да монахов согнали. Отчего это мир на них ополчился? Да, нелюба ему правда Господня стала, вот дело в чём! Светлый лик Христовой церкви - помеха, с нею тёмные да злые дела неспособно делать. Вот ты, сынок, об этом свете, об этой правде, что затаптывают, почаще вспоминай, не забывай, что тут в лагере хоть туго да жутко, а духу легко.

4 апреля 1931 закончился срок Соловецкого заключения епископа Виктора, но он был вынужден до смерти терпеть узы неволи. 10 апреля 1931 ОГПУ вновь приговорило его к ссылке в Северный край на три года. Местом ссылки Владыке была назначена деревня Караванная вблизи районного села Усть-Цильмы, расположенного на берегу широкой в этом месте реки Печоры в окружении бесконечной тайги.  Здесь Владыке стали помогать монахиня Ангелина и послушница Александра, подвизавшиеся ранее в одном из монастырей Пермской епархии, сосланные сюда после закрытия монастыря. В Усть-Цильме в это время находилось много ссыльных, в том числе священников и православных мирян. Местные власти и ОГПУ здесь, в местах ссылок, преследовали ссыльных и особенно духовенство ещё более рьяно, чем в других местах. И, в конце концов, решили арестовать ссыльных священников и мирян в Усть-Цильме. Среди других, 12 декабря 1932 был арестован и епископ Виктор. Воспользовавшись тем фактом, что ссыльные ходили друг к другу в гости, власти обвинили их в создании антисоветской организации.

Сразу же после ареста начались допросы. Следователи требовали, чтобы Владыка подписался под таким текстом протокола, который был нужен им, требовали, чтобы святитель оговорил других арестованных. В течение первых восьми суток допросов ему не разрешали присесть и не давали спать. Протокол с нелепыми обвинениями и лживыми показаниями был заготовлен заранее, и сменяющие друг друга следователи сутками повторяли одно и то же: «Подпиши! Подпиши! Подпиши!»

Однажды Владыка, помолившись, перекрестил следователя, и с тем случилось нечто подобное припадку беснования - он стал нелепо подпрыгивать и трястись. Владыка помолился и попросил Господа, чтобы не случилось вреда этому человеку. Вскоре припадок прекратился, но вместе с этим следователь снова приступил к епископу Виктору, требуя, чтобы он подписал протокол. Однако все усилия его были напрасны - святитель не согласился оговорить себя и других.

22 декабря следователь снова допросил Епископа. На вопросы следователя Владыка ответил: «Причину настоящего ареста ничем объяснить не могу, так как преступления за собой не чувствую».

Больше Владыку не допрашивали. На следствии он явил пример мужества, сохраняя спокойствие и умиротворённость. По всему было видно, что гонения с годами только усилятся, и потому, когда они и окончатся, то их конец увидят люди другие, пожиная плоды терпения и страданий своих предшественников - мучеников и исповедников, которым Господь судил встретить жестокую бурю гонений.

После завершения следствия в мае 1933 года ОГПУ приговорило епископа Виктора к трем годам ссылки в Северный край. Владыка этапом был отправлен в тот же самый Усть-Цильмский район, но только в еще более отдаленное и глухое село Нерицу. Власти поместили епископа в доме председателя Сельсовета. Сюда к нему приехала послушница Александра, а монахиня Ангелина осталась в Усть-Цильме.

Владыка много молился, иногда для молитвы уходя далеко в лес - бесконечный, бескрайний сосновый бор, местами перемежавшийся глубокими топкими болотами. Его работа здесь заключалась в пилке и колке дров. Хозяева дома, где жил епископ Виктор, полюбили доброго, благожелательного и всегда внутренне радостного Владыку, и хозяин часто приходил к нему в комнату поговорить о вере.

При наступлении весны преосвященный стал часто и надолго уходить в лес. Кругом ещё лежал снег, но было уже по-весеннему светло, и иногда среди угрюмых туч выглядывало солнце, со всех сторон Владыку окружали сосны и ели, и все вместе с бескрайним простором создавало грозное ощущение величия творения Божьего и Самого Творца.

Так писал он в стихих своим близким.

В конце апреля Владыка написал монахине Ангелине в Усть-Цильму, приглашая её приехать. Он писал, что близятся тяжёлые, скорбные дни, которые будет легче перенести, если молиться вместе. В субботу 30 апреля она была уже в Нерице у Владыки. В этот день у него поднялась высокая температура, и появились признаки тяжелой болезни. Через день, 2 мая 1934, преосвященный Виктор скончался.

Сёстрам хотелось похоронить Владыку на кладбище в районном селе Усть-Цильма, и где была церковь, хотя и закрытая, но не разорённая, а село Нерица и маленькое сельское кладбище казались им настолько глухими и отдалёнными, что они опасались, что могила здесь затеряется и станет безвестной. Им с большим трудом удалось выпросить лошадь. Они положили тело в сани и выехали из села. Пройдя некоторое расстояние, лошадь остановилась, положила голову на сугроб и не пожелала двигаться дальше. Все их усилия не привели ни к чему. Пришлось развернуться, чтобы ехать в Нерицу и хоронить на маленьком сельском кладбище. Впоследствии выяснилось, что Господь Сам заботился, чтобы честные останки священномученика Виктора не были утрачены - кладбище в Усть-Цильме было со временем уничтожено, и все могилы срыты.

Незадолго до сорокового дня после кончины святителя монахиня Ангелина и послушница Александра обратились к хозяину дома с просьбой наловить рыбы на поминальную трапезу, но хозяин отказал, сказав, что сейчас не время для лова по причине широкого разлива реки, когда люди от дома до дома на лодках плавают. И тогда святитель явился во сне хозяину и трижды попросил удовлетворить их просьбу. Но и здесь рыбак пытался объяснить Владыке, что ничего нельзя сделать по причине разлива. И тогда святитель сказал: «Ты потрудись, а Господь пошлёт». Чудесный лов рыбы произвёл огромное впечатление на рыбака, и он сказал жене: «Не простой человек у нас жил».

Не долго прослужил святитель Виктор в нашем Вятском крае, но прикипел к нему сердцем. Рассказывают люди, которые были с ним в последней ссылке в селе Нерица, что он говорил: «Хоть бы меня мертвого мимо Вятки пронесли». Его слова услышал Господь, и вот в 1997 году нетленные мощи святителя Виктора были обретены и доставлены через Москву в Вятку. Это случилось в декабре 1997 года. Его мощи встречали насельницы Свято-Троицкого Александро-Невского монастыря в селе Макарье крестным ходом. Но это был очень скромный крестный ход. Настоящий полноводный крестный ход состоялся 1 июля, когда вся Вятка во главе со священством переносила мощи святителя в самый центр города в Преображенский женский монастырь.

Прошло больше восьмидесяти лет со дня кончины Владыки Виктора, но каждый четверг на молебен с чтением ему акафиста собираются люди. Они молятся святому Вятской земли, просят о чем-то или благодарят за помощь в самых разных скорбях, печалях и болезнях. Он, как и при жизни, любит вятский народ, и за свои страдания и исповедничество в страшные годы гонений, имеет дерзновение пред Господом.

Святителю отче наш Викторе, моли Бога о нас!