Слава долготерпению Твоему, Господи!

Совершая в Великую пятницу «последование святых и спасительных страстей Господа нашего Иисуса Христа», Православная Церковь в этот великий день все времена священных событий спасения мира ознаменовала богослужением: время взятия Спасителя в саду Гефсиманском и осуждения Его архиереями и старейшинами на страдания и смерть (Мф. 27, 1) – богослужением утрени; время ведения Спасителя на суд к Пилату – Богослужением первого часа (Мф. 27, 2); время осуждения Господа на суде у Пилата – совершением третьего часа; время крестных страданий Христа – шестым часом; время смерти – девятым часом; а снятие тела Христова со креста вечернею.

Богослужение Великого пятка

В Великую Пятницу «Литургии не положено», потому что в этот день Сам Господь принес Себя в жертву и будет немыслимым дерзновением сочетать ее  с принесением Евхаристической «бескровной жертвы». Вместо Литургии утром в Великую пятницу Церковь творит Царские Часы.

Вечерня Великого пятка совершается в третьем часу дня, в час смерти Иисуса Христа на Кресте, в воспоминание снятия с креста тела Христова и погребения Его.  На вечерне священнослужители поднимают Плащаницу (изображение Христа, лежащего во гробе) с Престола, как бы с Голгофы, и выносят ее из алтаря на середину храма. Плащаница полагается на гробовой, особо приготовленный стол. Затем предстоятель читает Канон, написанный от лица Пресвятой Богородицы о Распятии Господа, после его завершения священнослужители и все молящиеся, поклоняются перед Плащаницей и прикладываются к ней. Плащаница находится на середине храма в продолжение неполных трех дней, напоминая этим трехдневное нахождение Иисуса Христа во гробе.

Немного из истории церковного устава.

О выносе Плащаницы в Великую пятницу в нынешнем  русском Типиконе ничего не сказано. Говорится только об изнесении ее в Великую субботу после великого славословия. Не говорится о Плащанице в службе пятницы и в древнейших уставах греческих, южнославянских и древнерусских. Предположительно, обычай износить Плащаницу на великой вечерне Великой пятницы получил у нас начало в XVIII веке, позже 1696 года, когда при патриархах Московских Иоакиме и Адриане было завершено редактирование Типикона в нашей Церкви. 

Евангельское  чтение Великого  пятка

«Вели с Ним на смерть и двух злодеев. И когда пришли на место, называемое Лобное, там распяли Его и злодеев, одного по правую, другого по левую сторону. Иисус же говорил: Отче! прости им, ибо не знают, что делают. И делили одежды Его, бросая жребий. И стоял народ и смотрел. Насмехались же вместе с ними и начальники, говоря: других спасал; пусть спасет Себя Самого, если Он Христос, избранный Божий. Также и воины ругались над Ним, подходя и поднося Ему уксус и говоря: если Ты Царь Иудейский, спаси Себя Самого. И была над Ним надпись, написанная словами греческими, римскими и еврейскими: Сей есть Царь Иудейский. Один из повешенных злодеев злословил Его и говорил: если Ты Христос, спаси Себя и нас. Другой же, напротив, унимал его и говорил: или Ты не боишься Бога, когда и сам осужден на то же? и мы осуждены справедливо, потому что достойное по делам нашим приняли, а Он ничего худого не сделал.

И сказал Иисусу: помяни меня, Господи, когда приидешь в Царствие Твое! И сказал Ему Иисус: истинно говорю тебе, ныне же будешь со Мною в раю.  Было же около шестого часа дня, и сделалась тьма по всей земле до часа девятого: и померкло солнце, и завеса в храме раздралась по средине. Иисус, возгласив громким голосом, сказал: Отче! в руки Твои предаю дух Мой. И, сие сказав, испустил дух. Сотник же, видев происходившее, прославил Бога и сказал: истинно человек этот был праведник. И весь народ, сшедшийся на сие зрелище, видя происходившее, возвращался, бия себя в грудь. Все же, знавшие Его, и женщины, следовавшие за Ним из Галилеи, стояли в дали и смотрели на это» (Лк. 23. 32-49) 

Великопостное назидание

В центре храма на деревянном возвышении, изукрашенном искусной лакированной резьбой, а зачастую и позолоченной, лежит, нашитое на бархат или прямо вышитое гладью по ткани, изображение Христа во гробе, получившее наименование Плащаницы. Украшенная по периметру гирляндой из цветов и еловых веточек, она покоится в окружении множества свечей и семи разноцветных стеклянных лампад по числу Таинств Церкви. Лица Спасителя сокрыто под белым малым воздухом – платом, которым во время Литургии прикрывают евхаристическую Чашу - на груди оставлено Евангелие в окладе для «лобзания». Плащаница тонко благоухает, обильно умащенная благовонными маслами по примеру помазания во гробе тела Сына Божьего драгоценными благовониями "литр около ста"  Иосифом Аримафейским. 

Вокруг плащаницы в красивых одеяниях стоят священнослужители. Диакон равномерно окаживает ее кадилом, наполненным афонским природным ладаном. Хор поет скорбно-возвышенные песнопения. Благоговейная покаянная картина. Ужас смерти Христовой мы прикрыли ризами священного искусства и церковнославянским языком. Мы сделали все, чтобы «облагородить» жестокую казнь Господню; назвали темную каменную тюрьму – красивым словом «темницей», венок из шипастого крепкого терния – «терновым венцом», рукоприкладство – «заушением»,  плевки иудейские – «оплеванием», избиение воловьей плетью с железными крюками, раздирающими тело – «бичеванием», винный уксус – «оцетом». Правы ли мы в этом смертном благоукрашательстве? Может быть, таким культурным способом, мы обезопасиваем свое человеческое сознание от прямой встречи со смертью Сына Божьего?  Отстраняемся от ледяного дыхания «геенны огненной»? 

Может быть, нужно было идти по пути грубого реализма Гольбейна, чтобы достигнуть максимального сопереживания спасителю в Его страданиях «нас ради человек»? Не думаем, что это был бы правильный выбор. Церковь не задрапировала смерть Христа в бархат и не покрыла ее «облаком цветов» (К. Батюшков), щадя немощную человеческую душу. Причина «благоукрашения» иная. Церковь в своем богослужении Великого пятка, как и в иконописных образах Распятия и положения во гроб, стремится показать не физиологические постсмертные изменения, не голый кошмар растерзанной плоти Христовой, не овеществленный страх перед адом, а как бы ни было это странно слышать для современного уха, великий покой Богочеловека перед Воскресением из мертвых!

Господь умер на кресте: «Итак, пришли воины, и у первого перебили голени, и у другого, распятого с Ним.  Но, придя к Иисусу, как увидели Его уже умершим, не перебили у Него голеней. Один из воинов копьем пронзил Ему ребра, и тотчас истекла кровь и вода» (Ин.19. 32-34). Его сердце, еще до пронзения копьем, было разорвано силой нечеловеческих страданий. Смерть Сына Божьего была подлинной, «трехдневной», но она существенно отличалась от нашего смертного опыта. Когда в нас угасает жизнь, то личность  разрешается от «уз плоти» и начинает свое нематериальное бытие в ином духовном измерении. Тело, полностью сформировавшись в тварных стихиях, остается на «угобзение» земли. Личность человека, утрачивает в смерти одну из своих природных энергий, посредством которых он ипостазировал, осуществлял, творчески проявлял себя в пределах земного мира. У человека остается только «половина», часть его природы –  душа. Между душой и телом обрывается всякая онтологическая, действенно-живая связь. Этот разрыв и называется – смертью. Христос – Богочеловек. Его Личность не человеческая.

Он Сын Божий, «Единородный от Отца», Вторая Ипостась Святой Троицы. Смерти не дано одолеть Бога. Поэтому душа и тело Христа были неизреченно соединены Божественной Личностью Иисуса Христа, Его вечной Ипостасью. Тело Господа было не подвержено тлению, ибо оно сохраняло свое таинственное единство с Божеством Христовым. Косвенным свидетельством этого факта является добавление теплоты (горячей воды)  перед Причастием в Чашу, наполненную Кровью Господней. «Жало смерти» поразило плоть Христа, но не коснулась Его Божественной Личности. «Живый еси Боже ты и умерщвленный на древе» -  поется на утренней службе в Великую пятницу Страстей Господних. Как передать эту «умом непостижимую тайну» человеческими средствами? Как приблизить ее, хотя бы к отдаленному пониманию? Церковь нашла разумный  выход – «благолепие» во всех формах и смыслах. Красота, сама есть тайна будущего века, и она способна передать в видимых образах великое Таинство Домостроительства  Сына  Божьего, сокровенные реалии нашего спасения. Поэтому плащаница лежит перед взором людей, пришедших в храм в Великий пяток, на испещренном резьбой  возвышении, украшенная цветами и умащенная благовониями. «Сие совершается в ознаменование преславного воскресения». 

И поэтому, когда из искреннего желания разбудить в нас сопереживание к крестным мукам Христовым, выбить из наших сердец приземленный  взгляд на казнь Богострадальца, мы слышим у плащаницы из уст духовных: «Перед нами гроб Господень. В этом гробе человеческой плотью предлежит нам многострадальный, истерзанный, измученный Сын Девы», мы вправе отклонить весь ужас сказанных слов, мы может отшатнуться от предложенного нам созерцания Страстей Христовых; не по малодушию или житейской трусости, а по обоснованному духовно-опытному разумению. Мы не должны надсаживать свое сердце Христовой смертью, как апостолы. Мы не призваны предстоять гробу Господню в немом ужасе происшедшей казни. Мы не силах переживать Его смерть, так же безнадежно и безысходно, как жены-мироносицы. Не потому что мы мужественней и духовней,  мудрей и убеленней душами. Мы просто знаем благодаря им, что Христос воскрес из мертвых! Апостолы, хотя Господь многократно им об этом прикровенно говорил, начисто забыли о Христовом благовествовании. Женам-мироносицам о восстании Сына Божьего совершенно не было открыто. А мы обнадежанные люди, через два дня будет праздновать Пасху Господню! Мы не можем насильно себя сделать беспамятными, не может забыть о Воскресении Христовом, даже стоя в храме перед плащаницей в Великую пятницу. Церковь и не подталкивает нас к этому неразумному подвигу души. 

Некоторые исторические сведения о Кресте Господнем и титле.

О  Животворящем Кресте

В Иерусалимском храме Гроба Господня, справа от каменной лестницы на Голгофу, – 29 широких ступеней, которые ведут вниз, в армянский подземный храм XII века во имя равноапостольной царицы Елены. В правом углу этой бывшей крипты базилики равноапостольного Константина имеются другие, железные, ступени, ведущие еще ниже – в придел Обретения Креста Господня, иначе называемый «Пещерой Обретения». Это самая низкая точка храма Гроба Господня. В первой половине IV века в этом месте византийской императрицей Еленой по просьбе ее царственного сына производились раскопки – шли поиски святого Креста, послужившего орудием казни Спасителя. Под потолком придела виднеется прорубленное окно, через которое, по преданию, святая Елена наблюдала за раскопками в пещере. В ней и состоялось обретение вожделенного святого Креста, небесное явление которого явилось для императора Константина знаком победы над противником.

Глубокая «Пещера Обретения» представляет собою бывшую цистерну под языческим святилищем Венеры. Сюда после распятия были сброшены кресты, которые засыпали мусором. Святая Елена повелела разрушить храм Венеры и раскопать это место. Точная дата обретения святого Креста неизвестна; по-видимому, сообщают историки, оно имело место в 325 или 326 годах. Во время раскопок были обнаружены три креста, гвозди, которыми Спаситель был пригвожден к орудию казни, а также лежащая в стороне табличка с надписью (см.: Ин. 19: 19–22). Cократ Схоластик в 17-й главе своей «Церковной истории» называет ее «дощечкой Пилата, на которой распятого Христа провозглашал он в разных письменах Царем Иудейским».  

Ныне на месте обретения Животворящего Креста Господня находится мраморная плита, обозначающая то самое место, где первое время хранился Крест. Небольшая плита служит одновременно местом поклонения и своего рода «подсвечником»: на ней паломники возжигают иерусалимские белые свечи. Большую часть обретенного Креста Господня, по одному из преданий, святая Елена оставила в Иерусалиме, а остальную – вместе с обнаруженными титлом, гвоздями и шипами от тернового венца, а также землей с Голгофы – она взяла с собою в Рим, чтобы хранить эти великие святыни в Сессорианском дворце, служившем местом ее жительства. На месте Сессорианского дворца в Риме равноапостольным царем Константином в 330 году была устроена, как того желала его мать, базилика Честного и Животворящего Креста Господня.

О базилике Животворящего Креста Господня в Риме

В последующие столетия здание древней базилики несколько раз перестраивалось, а в XIV веке было даже заброшено и едва не превратилась в развалины. Нынешний свой вид эта базилика, вошедшая в число самых известных «семи паломнических церквей Рима», получила уже в середине XVIII столетия. На ее фасаде слева находится скульптурное изображение равноапостольной Елены с крестом, подобное скульптуре, находящейся в отделанной камнем нише за католическим престолом в иерусалимской «Пещере Обретения».

Нижний придел римской базилики Животворящего Креста освящен во имя святой Елены. Он устроен в том самом помещении, которое некогда служило царице жилищем. Под выложенным мрамором полом, как об этом сообщают путеводители, находится та самая земля с Голгофы, которую привезла святая Еленой из Палестины. В годы своей земной жизни святая царица обогатила базилику Честного и Животворящего Креста Господня несколькими ценнейшими христианскими святынями и реликвиями, среди которых, как свидетельствует предание, и большой фрагмент титла с Креста Господня.

О титле с Животворящего Креста Господня

Когда в Римской империи осужденного вели к месту казни, на его грудь вешали табличку с указанием вины. О практике вешать на осужденного титло свидетельствует и римский писатель и историк Гай Светоний Транквилл (ок. 70 – ок.140): у него есть рассказ о том, как раба, укравшего во время всенародного угощения серебряную накладку с ножа, направили к палачу; отрубленные палачом руки повесили вору на шею вместе с надписью, объяснявшей, в чем вина осужденного, и так водили мимо всех пирующих.

 В Евангелии от Иоанна читаем: «Пилат же написал и надпись, и поставил на кресте. Написано было “Иисус Назорей, Царь Иудейский”. Эту надпись читали многие из иудеев, потому что место, где был распят Иисус, было недалеко от города, и написано было по-еврейски, по-гречески, по-римски. Первосвященники же иудейские сказали Пилату: “Не пиши: Царь Иудейский, но что Он говорил: Я Царь Иудейский”. Пилат отвечал: “Что я написал, то написал”» (Ин. 19: 19–22). На титле надпись была выполнена на нескольких языках по той причине, что древнееврейский являлся языком местного населения, греческий в то время был своеобразным межнациональным языком общения, а на латинском в Палестине, тогда римской провинции, говорили римляне.

Неизвестно, прикрепили ли эту надпись (титло) над головой Иисуса сами воины, но, по всей видимости, они. Так считает известный толкователь Священного Писания А.П. Лопухин и добавляет, что это могло быть сделано воинами уже после того, как распяли Иисуса.

Долго ли висело это титло после снятия с Креста тела Спасителя и долго ли стоял на Голгофе сам святой Крест, не известно. Точно так же не известно и подлинное содержание надписи на титле. Евангелисты приводят разные надписи, но каждый из них дает то или иное уточнение о ее содержании, которого нет у других: «Сей есть Иисус, Царь Иудейский» (Мф. 27: 37); «Царь Иудейский» (Мк. 15: 26); «Сей есть Царь Иудейский» (Лк. 23: 38); «Иисус Назарянин, Царь Иудейский» (Ин. 19: 19). Толкователи Библии отмечают, что, очевидно, все евангелисты воспроизводили эту надпись по памяти.

О содержании титла на Кресте Иисуса Христа евангелист Иоанн говорит, что иудеи остались ею крайне недовольны, потому что она не точно выражала преступление Иисуса, а между тем ее могли прочитать все проходившие мимо Голгофы иудеи, многие из которых и не знали, каким образом «Царь их» оказался на кресте. Пилат не согласился на требование иудейских первосвященников исправить надпись, желая, кажется, поставить их в неловкое положение перед теми, кто не участвовал в предании Христа ему. По мнению Лопухина, помещение этой надписи евангелист Лука считает «издевательством над Христом». Однако можно сделать и другое предположение. Евангелист Иоанн, изображая эту подробность, хотел указать своим читателям, что Промысл Божий действовал в настоящем случае через упорного язычника, возвещая всему миру о царском достоинстве распятого Христа и Его победе.