Во время войны Израиля с филистимлянами произошло одно знаменательное событие, кардинально изменившее историческую судьбу богоизбранного народа. Оно связано с героической победой будущего царя Давида над огромным филистимлянским воином, потомком великанов-Рефаимов. Два войска встали у Соко друг против друга. Они расположились на двух холмах, между ними была долина, но евреи не хотели спускаться в долину, так как у филистимлян было бы преимущество за счет боевых колесниц, те же не хотели рисковать в горной местности, где легкое подвижное войско израильтян превосходило их. Тогда филистимляне выдвинули своего знаменитого богатыря, Голиафа из Гефа, для решающего поединка с израильским ратником. Сорок дней подряд выходил Голиаф на поле, предлагая сразиться с ним  и понося еврейских воинов самыми отборными похабными словами. Никто не вышел против Голиафа из военного стана Израиля. Страх сковал души еврейских воителей. Никто даже не смел взглянуть в сторону бряцающего огромным щитом филистимлянина. Он возвышался на поле как огромный сверкающий стог. Броня на нем кипела от солнца. Копье его было такое огромное, что на него можно было нанизать несколько быков.

Как младшему члену семьи, отец Иессей из Вифлеема, поручил Давиду пасти овечьи стада, и он по многу дней и ночей проводил в полях. На овец  часто нападали львы и медведи, но безуспешно, юноша, одаренный физической силой и ловкостью, убивал их порой, буквально, голыми руками. Старшие братья Давида служили в армии царя Саула и Давид, по поручению отца, однажды  пришел навестить их и ободрить. Услышав поносные слова Голиафа, а потом и разглядев его топающим подобно бронированному гиппопотаму по полю, он пришел в негодование и вызвался принять бой. Еврейские воины были настолько морально деморализованы,  что никто, даже царь Саул, не попытались по-настоящему отговорить Давида, не умевшего владеть мечом, от этого самоубийственного поединка. Может быть, каждый думал, что же, пусть юноша погибнет смертью храбрых, но зато честь Израиля будет спасена. Давид отказался от громоздких доспехов, так как не был привычен к ним, и вышел на бой с одной пращей, давней спутницей в его пастушеских бдениях.

 «И стали Филистимляне на горе с одной стороны, и Израильтяне на горе с другой стороны, а между ними была долина. И выступил из стана Филистимского единоборец, по имени Голиаф, из Гефа; ростом он - шести локтей и пяди (около 2 м 80 см – ред.).  Медный шлем на голове его; и одет он был в чешуйчатую броню, и вес брони его - пять тысяч сиклей меди (около 60 кг. – ред.); медные наколенники на ногах его, и медный щит за плечами его;  и древко копья его, как навой у ткачей; а самое копье его в шестьсот (то есть один наконечник копья весил около 7 кг – ред.) сиклей железа, и пред ним шел оруженосец. И стал он и кричал к полкам Израильским, говоря им: зачем вышли вы воевать? Не Филистимлянин ли я, а вы рабы Сауловы? Выберите у себя человека, и пусть сойдет ко мне;  если он может сразиться со мною и убьет меня, то мы будем вашими рабами; если же я одолею его и убью его, то вы будете нашими рабами и будете служить нам... Выступил и Филистимлянин, идя и приближаясь к Давиду, и оруженосец шел впереди его. И взглянул Филистимлянин и, увидев Давида, с презрением посмотрел на него, ибо он был молод, белокур и красив лицом. И сказал Филистимлянин Давиду: что ты идешь на меня с палкой и с камнями? разве я собака? И сказал Давид: нет, но хуже собаки. И проклял Филистимлянин Давида своими богами.  И сказал Филистимлянин Давиду: подойди ко мне, и я отдам тело твое птицам небесным и зверям полевым.  А Давид отвечал Филистимлянину: ты идешь против меня с мечом и копьем и щитом, а я иду против тебя во имя Господа Саваофа, Бога воинств Израильских, которые ты поносил; ныне предаст тебя Господь в руку мою, и я убью тебя, и сниму с тебя голову твою, и отдам труп твой и трупы войска Филистимского птицам небесным и зверям земным, и узнает вся земля, что есть Бог в Израиле; и узнает весь этот сонм, что не мечом и копьем спасает Господь, ибо это война Господа, и Он предаст вас в руки наши. Когда Филистимлянин поднялся и стал подходить и приближаться навстречу Давиду, Давид поспешно побежал к строю навстречу Филистимлянину.  И опустил Давид руку свою в сумку и взял оттуда камень, и бросил из пращи и поразил Филистимлянина в лоб, так что камень вонзился в лоб его, и он упал лицом на землю.  Так одолел Давид Филистимлянина пращею и камнем, и поразил Филистимлянина и убил его; меча же не было в руках Давида. Тогда Давид подбежал и, наступив на Филистимлянина, взял меч его и вынул его из ножен, ударил его и отсек им голову его; Филистимляне, увидев, что силач их умер, побежали (1 Цар.  17. 1-52).

Доктор технических наук Хилькевич Яков пишет: «Многие художники, скульпторы и прочие граждане полагали (и полагают), что Давид убил Голиафа камнем из обычной ременной пращи. 

Это сомнительно по многим причинам. Самое главное в том, что уложить камнем закованного в броню воина весьма и весьма маловероятно.  Гипотеза ременной пращи не проходит и по причине противоречия тексту библии: «И взял палку свою в руку свою, и выбрал себе пять гладких камней из ручья, и положил их в свою пастушескую сумку и в мешок, и с пращой в руке своей подошел к филистимлянину. И сказал филистимлянин Давиду: разве я собака, что ты идешь на меня с палками?» Ударение делается не то на палку, не то на палки. Правда можно понять и так, что Давид взял с собой и камни в сумке и палку и ременную пращу. Но этому противоречит другой отрывок: «И опустил Давид руку свою в сумку и взял оттуда камень, и бросил из пращи и поразил Филистимлянина в лоб, так что камень вонзился в лоб его, и он упал лицом на землю». Картина складывается противоречивая: Давид быстро бежит, держа в одной руке палку, а в другой пращу и на ходу заряжает пращу камнем. Для того, чтобы все эти действия совершить Давиду нужна третья рука, но ее как известно, у него не было. Двумя руками управиться с означенными наступательными движениями невозможно. Некоторые, например, В. Бацалев и А. Варакин в книге "Тайны археологии" полагают, что Давид пользовался чем-то вроде фустибалуса (пращи-посоха). Наиболее простой разновидностью такой пращи была палка, расщепленная на конце, куда и закладывался "снаряд". Пращу делали также в виде петли с палкой. Один конец петли мог скользить по палке, а другой – закреплялся наглухо. При сильном взмахе петля вытягивалась, закрепленный конец ее соскакивал с палки, а камень, находившийся в петле, освобождался и летел в цель. На древнеегипетских барельефах встречается изображение палки-пращи с ложковидным углублением на конце, что-то вроде половника или черпака с длинной ручкой. Краткость размаха делала такую пращу менее дальнобойной, но эта праща-«половник» позволяла метать камни и перезаряжать оружие одновременно двумя руками. Итак, по мнению Бацалева и Варакина, «он вышел на бой с двумя» пращами египетской конструкции, приблизился на нужное расстояние к простаку Голиафу (который принял оружие за палки, потому что не совершал исход из Египта) и, повременно зарядив обе пращи, поразил великана. В случае промаха Давид отбежал бы на безопасное расстояние и повторил бы попытку, ведь тяжеловооруженный филистимлянин не смог бы долго гоняться за будущим царем Израиля и Иудеи. 

Хотя в гипотезе о праще-посохе безусловно есть основательный резон, но есть и очень сомнительные моменты. Фустибалус чуть не вдвое менее дальнобойное устройство, чем обычная ременная праща. То есть скорость вылета снаряда еще ниже, подбить из нее тяжело вооруженного воина еще менее вероятно, чем из ременной пращи. Да и Голиаф был опытным воином и должен был разбираться в пращах и луках. Ну, отбежал бы Давид несколько раз. Камни бы все равно кончились, и ему бы пришлось признать себя побежденным со всеми вытекающими. Так что по большому счету попытка у Давида была одна, первая, вторая и последующие имели бы значительно меньшие шансы на успех. Фактор неожиданности был крайне важен. Но мощность удара была не менее важна. Подбить такой бронзовый "танк" можно было, пожалуй, только из средневековой катапульты.

Но почему мы должны непременно считать, что свой пастушеский посох Давид использовал именно как негнущийся фустибалус? Таким разве что волков от стада отгонишь, а ведь пастушок Давид гонял даже медведей и львов! Но почему бы пастуший посох-пращу не сделать из тиса или вяза, ну, скажем еще и для выполнения функций шеста для перепрыгивания горных расселин? А ведь прыгун с шестом накапливает энергии значительно больше, чем ее накапливается в тисовом луке при натягивании одной рукой. Эта энергия сравнима уже с энергией катапульты или арбалета! А вдруг все было вот так:

И Голиаф получил неожиданный удар не из слабенькой пращи, а практически из катапульты. От такого удара трудно защититься, даже ожидая его. А фактор неожиданности был все же очень важен. Кстати, понятным становится тот факт, что «Давид быстро побежал навстречу Филистимлянину». Запасал кинетическую энергию. С ременной пращей и даже с фустибалусом «быстро бежать» нет смысла, т.к. кинетическая энергия камня увеличивается незначительно, а прицеливаться становится намного трудней. Таким образом, возможно, что «праща Давида» совсем не такая обычная штука».

Чем интересно для нас это небольшое инженерное исследование на библейскую тему? Какая разница из какого типа пращи Давид поразил Голиафа? Есть разница! Если согласиться с предлагаемой гипотезой доктора  Якова Хилькевича, что Давид в битве с филистимлянским богатырем использовал особый вид палочной пращи, собственного изобретения, то образ простодушного пастушка Давида преображается. Перед нами предстает юноша, обладающий большой физической силой и значительным умственным потенциалом. Он был верен Богу Израиля и бесстрашно пошел в «неравный бой» с врагом своего народа, но он не был безрассудным, «бесбашенным» смертником. У него было мощное оружие, изобретенное им в долгих пастушеских бдениях в полях и на отрогах Земли Обетованной. Давид, уповая на помощь «Господа Саваофа, Бога воинств Израильских», кстати, в этом правильном наименовании Бога уже сказывается богословски-пророческий ум будущего второго еврейского царя, вышел на битву с Голиафом, зная о практической боевой мощи своего невидного оружия.  Более того, так как оружие разработал сам Давид, то его внешний вид не был известен опытному и искусному в битвах филистимлянскому великану. Голиаф не смог распознать «в палке» грозное орудие возмездия и оказался внутренне обезоруженным, не готовым к смертельному противостоянию. Царь и пророк Давид в свой жизни еще множество раз показывал чудеса храбрости и военной смекалки, но с уверенностью можно сказать, что все они проистекли из его славной победы над филистимлянским воином-великаном.